— Ты тоже смешливый. Будет работать — только так. — И Дымов, нахлобучив бескозырку на брови, гикнул по-боцмански, из самого живота: — Сем-менов!
— Оу! — слабо донеслось с юта.
— Ко мне!
— …Звал, Юра? — Поверх робы на Сене был уже глухой комбинезон для грязной работы. Посмеиваясь глазами, Сеня вытирал руки ветошью.
— Учебку в Кронштадте проходил? — спросил Шурка.
— Так точно, — невозмутимо сказал Сеня.
— Греб?
— Так точно.
— Там —
— Какой борт?
— Правый, — сказал Сеня.
— Хочешь на гонки пойти?
— Если возьмете, — невозмутимо сказал Сеня.
— А проиграть не боишься?
— Мы люди маленькие…
— Ох и жук же ты, Сеня, — не утерпел Иван.
— Ну да, — сказал Шурка. — У них в Новгороде все монтеры такие.
— Свободен, — кивнул Дымов, и Сеня, все так же посмеиваясь, скользнул по трапу вниз, вернулся к разобранному тральному клюзу. «Ну что там?» — спросили его.
— Да так… — рассеянно отозвался Сеня.
— И последнее, — сказал наверху Шурка. — Весла.