Лайла улыбнулась. Эта перепалка могла отвлечь ее от тяжелых мыслей.
– Это неправда. Я не танцовщица катхак.
– Не так уж далеко от правды, – возразила матриарх, пожимая плечами. – Насколько мне известно, это не сильно отличается от твоего настоящего рода деятельности. Куртизанка, если я не ошибаюсь? – фыркнула Дельфина, не дожидаясь ответа. – Красивый эвфемизм для проститутки.
Лайла не чувствовала себя оскорбленной, хотя матриарх явно этого и добивалась. Дельфина выжидательно сложила руки на коленях. Она словно хотела проверить собеседницу.
– У нас с вами много общего, мадам.
– Неужели? – холодно спросила Дельфина.
– Я и моя древняя профессия, вы и ваш древний Орден. Я использую свои уловки, чтобы разлучить людей с их деньгами, в то время как вы с Орденом принуждаете их к этому с помощью хитрых манипуляций, – сказала Лайла, загибая пальцы. – Единственная разница состоит в том, что мой товар никогда не выходит из моды. Коррупцию, убийства и воровство, я полагаю, продать куда сложнее.
Дельфина потрясенно уставилась на нее. А потом, как ни странно, она рассмеялась. Матриарх наклонилась вперед и налила водку в две изящные гравированные рюмки.
– Тогда выпьем за наши общие интересы, – сказала она.
Лейла стукнула своей рюмкой по рюмке Дельфины. Выпив содержимое, она обнаружила, что матриарх пристально смотрит на нее. Казалось, она хотела сказать что-то еще, но тут двери покоев Северина распахнулись.
Лайла и Дельфина тут же вскочили на ноги. В коридор высунулась голова слуги из Дома Даждьбог.
– Мистер Монтанье-Алари готов вас принять, – сказал слуга. Лайла непроизвольно обернулась, ожидая увидеть позади себя Энрике, Зофью и Гипноса, но они все еще дремали.
– Наконец-то… – начала Дельфина, но слуга покачал головой.
– За вами он не посылал.
– Это не имеет значения…
– Он просил
Лайла ощутила укол жалости к пожилой женщине. Она так долго ждала, чтобы убедиться, что с Северином все в порядке. Однажды он признался Лайле, что Дельфина обращалась с ним как с собственным ребенком. Лайла сочла ее бессердечной, потому что в итоге она покинула маленького мальчика, который так к ней привязался. Но сейчас голова матриарха была низко опущена, губы сжаты, руки сложены на животе, а ее горностаевая накидка соскользнула с плеч, словно разбитые доспехи. Может, Лайла поспешила с осуждением. В конце концов, она совсем не знала эту женщину.
– Приятно видеть, что его враждебное отношение ко мне осталось прежним, – беспечно сказала Дельфина.
ПЕРВЫМ ДЕЛОМ взгляд Лайлы упал на огромную кровать с балдахином, покрытую серебристым дамасским шелком и бледно-сапфировыми подушками. Сотворенный балдахин из тончайшего льда и серебряных нитей слегка колыхался от дуновения невидимого ветра. Под кроватью расстилался ковер необычной формы, сшитый из шкур разных животных белого окраса, а на четырех его концах тускло поблескивали пожелтевшие когти мертвых зверей. Потолок был сделан из полированного льда, и она поймала свое отражение, колеблющееся на его зеркальной поверхности. В голубом освещении, закутанная в меха, она едва походила на саму себя, и ей вспомнился рассказ Энрике о снежной девушке Снегурочке. Возможно, Снегурочка знала бы, что делать в этой холодной, красивой комнате с холодным, красивым юношей, который ждал встречи с ней.
Когда Лайла сделала шаг в комнату, бриллиантовое ожерелье показалось ей ледяным ошейником.
ebooksa