Серебряные змеи

– Лакей? – засмеялся второй мужчина. – Что ты делаешь в комнате, полной книг?

Лицо Энрике горело. Он так устал. Устал, что никто не слушает и даже не пытается услышать. Но вдруг у двери послышались сердитые шаги, и в комнате появился Руслан.

– Этот молодой человек – ученый, – сказал он, нахмурив брови. Охранники потупили глаза.

– Наши извинения, патриарх, – сказал один из них, вставая на колени. Второй сделал то же самое, не переставая бормотать извинения.

– Снимите шапки! – сказал Руслан.

Пристыженные мужчины повиновались, стянув шапки с растрепанных волос.

Руслан издал недовольный гортанный звук.

– Вы не заслуживаете своих волос, – пробормотал он. – Уходите, пока я вас не обрил.

Из уст Руслана эта угроза звучала абсолютно серьезно, и охранники торопливо скрылись из вида. Патриарх посмотрел им вслед, а затем перевел на Энрике искренний взгляд, полный сожаления.

– Мне очень жаль, – сказал Руслан.

Энрике отчаянно хотелось сказать что-нибудь учтивое, как это обычно делал Гипнос, или загадочное, как Северин… но все, что у него было – это правда.

– Все в порядке. Это уже не первый раз, – сказал он. – И, вероятно, не последний.

Руслан некоторое время молча смотрел на него, а потом его плечи слегка опустились.

– Я понимаю.

Эти слова застали Энрике врасплох.

– Что вы имеете в виду?

Здоровой рукой Руслан указал на свое лицо и покрутил головой.

– Не самый русский профиль, правда? – сказал Руслан.

Энрике знал, что Российская Империя огромна, а ее население так же разнообразно, как цвета радуги, но в чертах лица Руслана было что-то знакомое. В нем угадывалась чужеродность, которая размывала его черты. Энрике хорошо знал, что это такое, потому что каждый день видел то же самое в своем собственном отражении.

– Я понимаю, – повторил Руслан и похлопал себя по макушке. – Я не знаю, кем была моя мать. Думаю, она была уроженкой Бурятии или Киргизии. У них такие роскошные волосы, было бы неплохо, если бы я унаследовал эту особенность. Несправедливо! Ну и ладно. Это не имеет значения. Важно лишь то, что ее черты, заметные в моем лице, кажется, никому не нравятся. Так что я понимаю, мистер Меркадо-Лопес. Я вижу, что вы желаете скрыть.