Не в активном поиске. Книга для тех, кому руководства по отношениям не помогли

— Слушай, можешь помочь поднять этот стол? Я одна не справлюсь.

Другими словами, вы когда-нибудь говорили кому-нибудь: «У тебя есть навыки и способности, которых у меня нет, потому что я не идеальна на 100 %, поэтому не можешь ли ты мне помочь?»

Сюзанна так говорила. И в итоге она вышла замуж за мужчину, чье эго не будет задето тем, что она сама выберет какой-то там дурацкий хот-дог.

Глава 6

Вы слишком отчаялись

Был конец декабря, и я жаловалась женатому другу, что снова проведу рождественские каникулы без партнера. Он по понятным причинам не сдержался: «Сара, у тебя все отлично почти на всех фронтах, но в этом вопросе ты просто смешна».

Брак и семья неизменно считались одной из самых важных и заветных частей жизни — по крайней мере для тех, у кого они есть. Но одинокая женщина, которая заявляет: «Да, мне бы тоже хотелось их заполучить», тут же обретет клеймо тоскливой дурочки. Факт желания любви воспринимается как свидетельство неготовности к ней.

Другой способ пристыдить одиноких полностью противоположен идее «ты слишком независима, а значит, не настоящая женщина». Здесь любое проявление тоски означает, будто ты этакая поверхностная дурочка, которую мало что заботит помимо шопинга, педикюра и вопроса «Он позвонит?». Я и мои одинокие подруги не интересовались ни шопингом, ни педикюром, но мы дико стеснялись того, что жаждем любви.

Вот почему я так усердно работала для создания образа одиночки, которой нравится быть одной: «Эй, зацените мою очаровательную квартиру! Мою успешную карьеру! Моих гениальных друзей! Ага, я наслаждаюсь жизнью — здесь нет нужды в мужчинах!» (Хотя, как я уже говорила, я знала, что не могу разыгрывать эту карту слишком часто, чтобы Вселенная не решила, словно в моей идеальной жизни нет места для любви.)

Я не лгала. Большую часть времени я и правда была счастлива — или более-менее довольна жизнью. Хотя вообще-то я не пыталась оценить свое самочувствие, а просто жила: думала о сроках сдачи статей, заседаниях редакторов и планах на ужин. Мне нужно было держать в чистоте дом и кормить собаку. Все как у всех.

Но были вечера — те самые холодные январские субботние, — когда я смотрела в окно на заснеженные улицы и размышляла о жизни в одиночестве, которую не выбирала. Мне не нужны были приглашения на модные вечеринки или ужины в стильных ресторанах — мне даже не нравятся стильные рестораны. Я просто хотела, чтобы кто-нибудь сидел рядом со мной на диване, когда я смотрю плохое реалити-шоу. Кто-нибудь, с кем можно выпить пиво, заказать тайскую еду и обсудить, получит ли эта Кайла наконец по заслугам. Я просто хотела чертова мужа.

И от этого чувствовала себя ужасно. Признание, что я хотела мужа — что я вообще-то была в отчаянии от его отсутствия, — вызвало у меня ощущение, будто я подвела себя, подвела весь женский род. Не то чтобы кто-то из настоящих феминисток предполагал, что хотеть иметь партнера — неправильно. В мейлах, присланных Американской федерацией планирования семьи и Национальной организацией женщин, ничего не говорилось о том, стыдно или нет хотеть партнера на всю жизнь. Нет, дело было в бесконечных дискуссиях на тему «Приносит ли относительно недавно обретенная женщинами независимость настоящее счастье». Забавно, не правда ли? Свобода — это, пожалуй, самая священная ценность демократической страны — пока речь не заходит о равноправии. Тогда мы внезапно становимся холодными рационалистами, обсуждающими «за» и «против», словно диктатор эпохи холодной войны.

Конечно, я не жажду вернуться в те дни, когда одинокие люди по определению считались несчастными, когда незамужнюю женщину в лучшем случае жалели, а в худшем — подозревали в чем-то нехорошем. И я точно знаю, что многие люди искренне обожают свою жизнь в одиночестве — свобода, путешествия, глубокий покой, который находишь, живя в доме, где все устроено именно так, как тебе нравится. Но это — не про меня, и неудача была еще одним пунктом в списке «Что же пошло не так».

Но чего именно я так стыдилась? Почему чувствовала, что моя глубокая тоска по романтической любви делала меня дурочкой, а не просто человеком, переживающим одно из самых естественных природных желаний?

«Необходимость разделять с кем-то нашу жизнь — часть генетического кода и не имеет ничего общего с тем, как сильно мы любим себя или насколько реализованными себя чувствуем», — писал Амир Левин, психиатр и нейробиолог Пресвитерианской больницы Нью-Йорка в книге «Подходим друг другу» в соавторстве с Рейчел Хеллер.

Если вы одиноки и ощущаете пустоту, если обнаруживаете, что карьеры, друзей, книг и путешествий вам недостаточно, — это не потому, что вы легкомысленная или незрелая; а потому, что такова ваша естественная потребность. «Мы живем в культуре, которая презирает базовую потребность людей в интимности, близости и особенно зависимости, в то же время превознося независимость. Мы склонны рассматривать данный подход как истинный — себе во вред», — писали Левин и Хеллер.

Конечно, это чувство привязанности необязательно должно исходить от романтического партнерства — и многие одиночки по праву сердятся, слыша, что быть не в паре означает отсутствие прочных эмоциональных связей.

Пусть так. Но проблема общества заключается в том, что оно выстроено вокруг пар и семей — и, если не вписываетесь в одну из этих ячеек, вам зачастую приходится с нуля строить систему поддержки, а это нелегко. Друзья переезжают, женятся, исчезают в пожирающих время рабочих проектах. И они навряд ли будут спрашивать у вас совета.

Все это может казаться довольно мрачным. Милая, если ты несчастна, что ж, наука говорит: у тебя есть на это веская причина. Это можно использовать как очередной предлог, чтобы свернуться калачиком на диване или дрожащими пальцами запустить приложение для знакомств.

Конечно, все мы, вне зависимости от обстоятельств, изо всех сил стараемся принять и ценить свою жизнь такой, какая она есть, — с партнерами или без. Но иногда мы просто не можем. Иногда над нами берут верх одиночество, депрессия, разочарование. Иногда жестокое чувство того, что вас отвергли, не получится заглушить уроком пилатеса или рожком мороженого. Иногда мы чувствуем очень сильную боль.