Немного погодя он рассмеялся и сказал:
– Вчера я сказал вам, что остров мой. Беру свои слова назад. Я уверен, что вы разделите его со мной, капитан Гей.
– Что касается меня, то остров по-прежнему ваш, майор. Если бы я знал его расположение, охотно сообщил бы вам. Но я не знаю. Вам придется самому искать свою собственность.
Майор с проклятием вскочил.
– Ах, вы адский мошенник! – воскликнул он. – Думаете, со мной это пройдет? Сообщите мне координаты острова, или, клянусь девятью богами, я убью вас, сэр!
– Выйдите из каюты, сэр.
К этому времени капитан тоже рассердился. Он встал и с достоинством указал на дверь, от которой я проворно отполз.
– Я командую этим кораблем, сэр, – сказал капитан, – и здесь мое слово – закон. Я не потерплю запугивания или наглости, майор, от вас или от других моих пассажиров. На острове я подчинялся вам. Здесь вы должны подчиняться мне, или я запру вас в вашей каюте. Покиньте мою каюту.
Майор несколько мгновений стоял в нерешительности. Потом мрачно вышел из каюты и вернулся на палубу.
Даже для моего незрелого интеллекта было ясно, что бой выиграл капитан Гей.
Глава 17. Мы покидаем корабль
«Флиппер» шел быстро, и на утро пятого дня мы увидели побережье Орегона. Отсюда мы шли вдоль неясных очертаний суши до самых Золотых Ворот и благополучно и без происшествий бросили якорь в бухте Сан-Франциско.
Во время всего плавания майор был мрачен и расстроен, и, хотя он несколько раз делал попытки увидеться с капитаном Геем наедине, наш капитан отказывался с ним разговаривать.
Майор был беспомощен. Ведь капитан мог говорить правду, и в таком случае любые споры бесполезны. Угрозы на человека его темперамента не действуют, а дальше майор не решался заходить, чтобы получить нужную информацию. Подкуп в данном случае нелеп. Поэтому ничего нельзя было сделать, только с достоинством перенести разочарование. У майора было достаточное состояние, и я гадал, зачем ему возвращаться на остров.
Как только бросили якорь, старатели стали просить, чтобы их высадили на берег, и к вечеру все покинули корабль и устроились в меблированных квартирах в городе, потом отправились к банкирам и начали превращать свое золото в наличность.
Дядя Набот и я еще день оставались на борту. Нужно было рассчитаться с матросами и выполнить многие другие дела в конце плавания, поэтому я был занят со своими бухгалтерскими книгами, а дядя Набот постоянно находился рядом и давал мне указания.
Но нам очень хотелось на берег, и, как только были завершены последние формальности, мы поместили в шлюпку тяжелые мешочки с золотом и перевезли их на причал, а оттуда в сопровождении надежных матросов отвезли в банк, в котором у мистера Перкинса был счет.
В последнее время так много кораблей возвращались из Аляски с золотом, что большой вклад мистера Перкинса не вызвал удивления, и банкир поздравил его с успешным плаванием.
Мы с дядей Наботом оставались в банке, пока все золото не было старательно взвешено и запечатано, а также подписаны соответствующие бумаги. Затем, впервые спокойно вздохнув с тех пор, как золото оказалось в нашем владении, мы поехали в прежние меблированные комнаты дяди, где мистера Перкинса приветливо встретили.
– У нас будет лучший ужин, какой только может представить это заведение, Сэм, мой мальчик, – сказал мой дядя, весело потирая руки, – потому что мы будем отмечать успех нашего нового партнерства. Должно быть, ты принес фирме удачу, парень, потому что сейчас у меня самая крупная выручка с тех пор, как я в бизнесе. Мы теперь богаты, богаты, как тыква.
ebooksa