– Поцелуй, – спокойно ответила я. – На самом деле, это были два поцелуя, но, скорее всего, это был своего рода эксперимент. – Если быть честной с собой, я всегда чувствовала, кому принадлежит мое сердце.
– Если эксперимент был про то, чтобы вызвать у меня рвотные позывы, это сработало.
Вздохнув, я опустилась на стул.
– Не могла бы ты перестать ревновать? Между Престоном и мной ничего не происходит. Я думала, что смогу разрушить проклятие, если влюблюсь в него. Но, к сожалению, не сработало.
– Думаешь, я ревную? Его? – Лили звонко смеялась. – Умоляю тебя. Ты можешь спросить меня, буду ли я ревновать, если ты поцелуешься со своим дворецким.
– Это отвратительно, Лили.
– Верно, так и есть, – сухо ответила она, когда Грейсон вошел в класс и сел позади нас.
– Неприятности в раю? – спросил он, переводя взгляд с меня на Лили и обратно.
– Лили не устраивает, что мы с Престоном целовались в канун Нового года, – резюмировала я.
Грейсон с жалостью посмотрел на нее.
– Все еще этот новогодний поцелуй, дорогуша? Я надеялся, что во время оставшихся дней каникул все это порастет травой.
Лили скрестила руки на груди.
– Здесь не на чем выращивать траву.
Грейсон сохранял спокойствие.
– Никогда не стоит бросать эту фразу перед Фрэнком Бернштейном. Я слышал, что он устроил себе дома небольшую конопляную плантацию.
– Давайте сменим тему, – жестко оборвала его Лили.
Вздохнув, я откинулась назад.
– Как скажешь. Грейсон, я слышала о твоем дедушке. Мне очень жаль.
– Спасибо, дорогуша. – Грейсон храбро улыбнулся. – Это был только вопрос времени. В конце концов, он просто мирно уснул.
При этих словах Лили сочувственно положила руку ему на плечо.