Глаза человека, который является целью, превращаются в хрустальные и разрушаются.
Темнота = Ложь
Свет = Истина
К этому еще нужно привыкнуть.
2. Кристаллизация теперь затрагивает несколько частей человеческого тела. В остальном без изменений.
3. Теперь я могу слышать даже голос человека, который является целью. Это, по-видимому, дополнительная информация об отображаемой истине или лжи.
4. Хрустальный мир расширяется все дальше и дальше. Поток информации также увеличивается. Теперь я могу видеть изображения в осколках стекла, это невероятно.
Я быстро просмотрела следующие записи. Тетя Катарина описала развитие своего дара, аналогичное моему, включая способность переходить от истины одного человека к истине другого. Наконец я добралась до записи, которую мельком увидела в сцене с Престоном:
Абсолютная истина
Есть знаки, указывающие на то, что вместо личной истины человека можно войти в абсолютную истину. Одна истина, стоящая выше всех остальных, на которую не может влиять человек.
Хотя мой дар почти не развивался в последние годы, он, похоже, сделал большой скачок с этой новой возможностью, что, очевидно, связано с регулярным использованием моей способности. Входя в абсолютную истину, я обнаружила следующее:
– Я не воспринимаю чувства человека-цели.
– Окружающий мир кажется слегка блестящим.
– Я могу остановить время.
– Я могу прикасаться к предметам и пользоваться ими, за исключением электронных устройств.
– Я могу перемещаться по разным комнатам, дальше от человека, через которого я вошла.
Я в изумлении перечитала заметки еще раз. Хотя тетя Катарина смогла увидеть абсолютную истину только благодаря многолетним тренировкам, она, должно быть, показала мне ее с помощью присутствия Престона. Однако о том, что можно было взять с собой в хрустальный мир других людей, тетя Катарина ничего не писала, только следующее:
Некоторые истины особенно труднодоступны. По-видимому, это защищенные истины, в которых хрустальный мир не разрушается. Чтобы добраться до защищенной истины, нужны железная воля и желание разбить кристалл.
Сразу же мне подумалось о правде дяди Эдгара, когда я чувствовала, что оказалась в ловушке в хрустальном мире. Как бы то ни было, я оказалась с ним в защищенной истине. Одна только мысль об этом вызывала гнетущее чувство. Но меня успокаивало то, что из стеклянной тюрьмы можно выбраться, если есть достаточная решимость. Последняя запись в книжке заставила мое сердце биться еще сильнее. Потому что там было написано почерком тети Катарины:
Наконец-то! Мои исследования, похоже, окупаются. Завтра я еще раз просмотрю свои документы. Кажется, я нашла решение.