Несущая смерть

Доверие, на котором давным-давно поставлен крест.

Доверие, вознагражденное камерой без искры света, и пытками, заканчивающимися здесь, на двух кораблях, в нескольких десятках футов и словно в тысяче миль друг от друга.

Они мерились взглядами, и горький, мстительный ветер завывал над пропастью между ними. Так они и стояли, пока небеса не раскололись от громоподобного рева, оглушительной отрыжки, хруста, лязга и грохота, который Даичи ощутил всем своим позвоночником – до основания черепа.

Двигатели Землекрушителя.

Инквизиторы притаились рядом, молчаливые и неподвижные. Даичи понял, что замерзший разреженный воздух царапает истерзанное горло, но троица, казалось, ничего не замечала. Они застыли, созерцая Пятно, разворачивающуюся в маневре армию, и медленные выдохи иссиня-черного дыма терялись в выхлопных газах.

Землекрушитель изверг ядовитые шлейфы высотой с милю, струи разбрызгивающейся смолы, а яркие оранжевые и желтые цвета флота Феникса почти затерялись среди клубов. Небо содрогнулось от рева, палуба задрожала под ногами Даичи, и огромные глаза-фары прорезали дымовую завесу.

Главный Инквизитор повернулся к старику. Налитые кровью глаза улыбались.

– И где же сейчас твой Создатель?

Кин перелез через перила «Почетной смерти» и, не говоря ни слова, прыгнул в затянутые дымом небеса. На него давила сила тяжести, ускорение ласкало кожу, а в ушах ревел ветер, пока он плыл, опускаясь в пустоту.

Внизу растянулось Пятно: огромная опухоль из пепла и трещин пронзила сердце Шимы. Пары, окутывающие мертвую почву, едва шевелились, несмотря на взрывы пропеллеров наверху. Спускаясь, Кин закрыл глаза, задаваясь вопросом, что он почувствует, когда ударится о землю.

Он нажал переключатели на запястье, и двигатели на спине с ревом ожили, вырывая Кина из объятий гравитации. Он пронесся под брюхом у неболётов флота, с ним летело еще полдюжины мастеров-политехников – из Кигена направили целую команду, чтобы укомплектовать экипаж Землекрушителя.

Когда мастера-политехники начали спуск, сквозь завесу выхлопных газов постепенно проступили очертания гигантского монстра. Кин не осознавал, насколько огромной была машина, пока они не приблизились на расстояние пятидесяти ярдов. Землекрушитель возвышался надо всем, и армия десятифутовых корчевателей-кусторезов у ног механического чудовища выглядела детскими игрушками.

Кин обогнул передние лапы в форме полумесяца, утыканные лезвиями цепных пил, достаточно крупных, чтобы обезглавливать здания. На столь близком расстоянии рокот двигателя сдавливал ребра, затрудняя дыхание.

Команда приземлилась на правый лонжерон машины, в горловине Землекрушителя со скрипом открылся металлический люк, из темноты на мастеров уставились красные глаза. Лотосмен провел их по тесному коридору, по бокам которого тянулись толстые железные трубы, влажные от пара. Посмотрев вниз через сетку платформы, Кин заметил силовые кабели, манометры и камеры сгорания, сцепляющиеся шестерни, покрытые слоем смазки толщиной в дюйм. Во всем чувствовалась своеобразная поэзия – в движении машин и людей, в шипении дыма и пара.

Кин поймал себя на том, что улыбается под маской.

– Добро пожаловать на Землекрушитель, братья, – сказал лотосмен.

Кин оглядел его с головы до пят: судя по голосу, немногим старше новичка, кожа была еще новой и относительно чистой.

– Я – сятей Бо, помощник командора Рея. Наш кёдай просит вас явиться на выделенные рабочие места. Мы выступаем через несколько мгновений.

– Благодарим вас, брат, – ответил Кин.

– Вы Пятый Бутон Кин? – Глаза помощника блеснули в темноте.