Несущая смерть

Первый мастер-политехник стоял на коленях на платформе прямо у Каори над головой, устанавливая таймер. Возможно, то был свет, преломляющийся в стеклах ее респиратора, или шум слабого затрудненного дыхания. Но мастер посмотрел сквозь сетку, и у него вырвался изумленный вздох, когда он увидел, как они висят внизу.

В мгновение ока у Каори улетучились все мысли.

Девушка оттолкнулась от стены, развернулась на ладонях и перемахнула через перила. Каблуком врезала в челюсть лже-особи, когда Маро свалил с ног одного из мастеров-политехников.

Гильдиец пошатнулся и потерял равновесие, латунные перчатки со скрежетом ударились о перила, но он вцепился в них, как клещ за обрыв, и остановил падение.

Второй мастер-политехник вытащил железомёт и наставил оружие на Каори как раз в тот момент, когда она схватила за горло лже-особь, готовясь нанести той удар вакидзаси. Восемь острых лезвий развернулись в темноте, поблескивая в ярком свете, льющемся через входной люк. Нацелились в горло, грудь и глаза Каори – так же, как и лезвие, которое она приставила к яремной вене лже-особи.

Маро поднял катану, готовый нанести удар по мастеру-политехнику с железомётом.

Все застыли на месте, каждый на волосок от гибели.

И среди убийственной тишины шепотом прозвучал голос лже-особи:

– Полагаю, вы, должно быть, Кагэ?

Землекрушитель обрушился на твердыню Йамы подобно лавине, пробивая крепостные стены, словно скашивая сухую траву, а людей просто сдувал – как семена одуванчика. Куски каменной кладки разлетались в разные стороны – так ребенок разбрасывает ненужные игрушки. Солдаты Кицунэ черным снегом падали на гранитную крошку на земле.

Удары рук-бензопил сопровождались мучительным металлическим визгом и клокочущими взрывами из дымоходов. Корветы Кицунэ роились вокруг, как москиты, а их пилоты пытались увести гиганта подальше от города. Но Землекрушитель, проигнорировав противника, пробил себе путь сквозь внешние стены Йамы и неумолимо направлялся к Кицунэ-дзё.

Сквозь проломы внутрь хлынули корчеватели-кусторезы, каждый из которых выглядел великаном. Высотой в десять футов, ноги толщиной со ствол векового дерева суги, длинные руки-бензопилы с изогнутыми, как у кос, лезвиями. Огни-искатели пробивались сквозь дым, сверкая на мечах бусименов Тора, шедших на штурм следом. Воющая ярость, развевающиеся на ветру знамена Тигров. И, не имея ни малейшего шанса остановить Землекрушителя, мужчины и женщины, охранявшие крепость, выкрикнув в ответ боевые кличи, бросались в бурю клинков.

Железные самураи спрыгнули со стен, врезались в катившиеся на роликах кабины корчевателей-кусторезов и принялись наносить удары по сидевшим внутри пилотам. Метатели сюрикенов затянули арию – поп-поп-по-по-по-поп, – распыляя смерть на Тигров, надеясь остановить красный прилив. Но воины продолжали прибывать, словно кровь, льющаяся из раны на коже Йамы, наполняя улицы хаосом и криками.

В небесах столкнулись в схватке корабли флотилий, и воздух наполнился огнем сюрикенов. Первый броненосец Кицунэ, атаковавший флот Гильдии, был изрублен со всех сторон их испепеляющим градом. Падая к земле, он выбросил крюки-захваты на тросах и прихватил с собой корабль Гильдии, увлекая судно навстречу гибели. Оба взорвались в потоке ревущего водорода. Флагман даймё Кицунэ «Счастливчик лис» последовал в пролом, вышвырнув собственные крюки-захваты по кораблю Гильдии «Благодатный свет». Их экипажи уже сцепились в смертельной схватке на палубах.

Мичи громко взревела, когда неболёт «Куреа» стремительно полетел навстречу «Почетной смерти». Небо между ними было заполнено сражающимися корветами, сверкающим дождем сюрикеновых брызг, шквалами черного снега. Бросив взгляд на запад, девушка поняла, что флот Феникса берет корабли Кицунэ в кольцо, окружая их, несмотря на отчаянные атаки корветов Лисов. Теперь у капитанов Кицунэ не было иного выбора, кроме как броситься в распростертые объятия врага.

Но, по крайней мере, еще один неболёт, «Отвага Кицунэ», похоже, намеревался сделать то же самое, что и «Куреа». Двигатели взревели, когда корабль бросился в атаку, выпустив целый шквал крюков-захватов, прежде чем врезаться в бок «Смерти». Ее экипаж погиб под шквалом огня из сюрикенов, а облакоходов и бусименов раскидало по палубе.

Через несколько мгновений со «Смертью» столкнулся и неболёт «Куреа», и Мичи уже перепрыгивала через пропасть, яростно размахивая цепными мечами.

Лязг стали, рычание о-ёроев и чейн-дайсё, крики умирающих, скрежет раскалывающегося металла. Железные самураи «Отваги» поднимались на борт, выкрикивая боевые кличи от имени даймё.

Мичи двигалась быстро и уверенно, пробираясь вдоль перил к палубе управления, пока ее не остановили три самурая. Она кинулась на них, вонзив цепной вакидзаси в прорезь для глаз маски óни. Мужчина умер, не успев даже вскрикнуть, костляво-белое лицо демона залило кровью.

Мичи отразила еще три молниеносных удара, отплясывая назад, пока не прижалась спиной к перилам, бросив взгляд на пропасть за бортом. К ней приближался еще один самурай, на смену убитому, и девушка поняла, что откусила больше, чем могла прожевать. Это не простые бусимены вроде тех, которых она убивала во дворце Йоритомо, а настоящие воины, рожденные для службы в армии, крупные и сильные, и, благодаря доспехам о-ёрой, столь же молниеносные, как и она.