Несущая смерть

И вдруг сердце замерло у нее в груди.

Ибо наверху, во тьме, освещаемой зарницами молний, Юкико увидела его. Мгновенная вспышка, блик, оставшийся на веке, если долго смотреть на солнце. Очертания огромных белых крыльев, перья длиной с ее руку и шириной с бедро. Черные полосы, бугрящиеся мышцы, гордая, гладкая голова с острым, как бритва, клювом. Глаза цвета янтаря с полуночными зрачками.

– Дыхание Идзанаги, – прошептала Юкико, изумленно прищурившись.

Снова сверкнула молния, осветив зверя перед ней.

Невозможно.

Немыслимо.

Она заглянула внутрь себя, в то место, куда отказывалась проникать с того дня, когда наступил конец, которое покрылось коркой пыли десятилетней давности. Там до сих пор теплилось тихое пламя, невероятно потускневшее с тех пор, как зародившиеся в ее чреве искры обрели разум, начали жить собственной жизнью и научились мечтать.

Однако Юкико нащупала крохотный огонек, словно ждущий ее в очаге из обугленного камня, который состарился под давлением лет.

Но этот очаг все равно остался камнем. Крепким. Несокрушимым. А когда трут разгорится, пламя ярко вспыхнет и принесет тепло туда, где мгновение назад была тьма.

Юкико посмотрела на облака и почувствовала его. И вспышку агрессии. Любопытство. Дикое, трепещущее и обжигающе горячее, такое живое и невероятное, что Юкико переполнилась радостью. Она прижала пальцы к губам, но не выдержала, рассмеялась, и смех вылился бурлящим потоком из бездонных глубин ее души.

Какой красавец…

Арашитора кружился, опускаясь сквозь ливень, скользя между струями дождя. Крылья потрескивали от молний, воспламеняясь с каждой дугой, пересекающей небеса. Вниз, вниз и вниз. Юкико спрыгнула со сцены и побежала, шлепая по грязи, до того участка, где он приземлился, забрызганный черным, и отряхнулся, как промокшая гончая.

Она остановилась в нескольких футах, вытянув руку, думая, что обезумела, ведь скорее бы луна раскололась на куски, чем случилось такое, и, наверное, горе и утрата взяли над рассудком верх и опрокинули ее в бездну.

А он взревел. Громоподобно. Оглушительно. Звук давил на грудь и пульсировал в животе. Предупреждающий рев зверя, когда ступают на его территорию. Шерсть вздыбилась, когти рвали землю, а хвост вытянулся как хлыст. Он излучал гордость, агрессию и прекрасные могущество и волю.

Она замерла. Не шевелясь.

Не делая ни одного движения.

Застыла.

ЗНАЮ ТЕБЯ.

Голос зазвенел в ее сознании подобно раскату грома – в том самом месте, в котором когда-то порхали теплые и чудесные мысли, вместе с любовью возносившие Юкико выше облаков. От дивной песни, от огня, у нее вновь заныло сердце, и она ущипнула себя, решив убедиться, что это не сон и не видение, и вдруг окончательно узнала его.

Ты его сын, да?