Они разомкнули объятия, и Хана повернулась к близнецам, которые дивились блеску меха и мягкости перьев Кайи.
– Привет, Масару, – сказала Хана. – Здравствуй, Наоми. Вы меня, наверное, не помните?
Близнецы молча уставились на нее, как обычно делают дети, и Хана громко рассмеялась, а в глазу ее словно блеснула молния. Она повернулась к Кину, державшему крохотного мальчика на руках, и погладила ребенка по щечке.
– А тут у нас кто? Новый человечек?
– Его зовут Араши, – ответила Юкико.
– Араши, – повторила Хана. – Шторм. Здорово!
Юкико указала на участок мертвой земли. Вдалеке прогремел гром, и края неба потемнели от надвигающейся бури.
– Сделаем все сейчас? Перед дождем?
– Я до сих пор помню это место, – вздохнула Хана. – Наш дом был прямо вон там. Разбитые окна и разрушенные мечты…
– Тогда давай избавимся от этого. И заодно от теней прошлого.
Хана кивнула, взяла Юкико за руку, и женщины направились к краю мертвых земель. Кин шагал рядом с ними. На поверхность, клубясь, поднималась тонкая струйка черных испарений, слабая и почти полупрозрачная в свете солнца. Однако она пока никуда не делась – последняя метка кровавого лотоса на теле Шимы. По периметру стояли на страже бусимены Тора, но, к счастью, давки, чтобы прикоснуться к Танцующим с бурей, не наблюдалось.
На толпу опустилась странная тишина, словно людьми овладела гравитация, не отпускавшая их от земли. Уже не слышалось ликующих и счастливых возгласов, лишь шаги эхом отдавалась в печальном бризе, отягощенном обещанием новых бурь.
Юкико убрала с лица выбившуюся прядь волос. Губы побелели, и она казалась такой маленькой среди моря людей – совершенно потерявшейся. Но она потянулась к мужу и улыбнулась, когда Кин нежно поцеловал ее в лоб. Юкико посмотрела на детей, подбежавших к ней, на людей, собравшихся на сцене.
Все они были изранены в прошлом, но продолжают идти дальше.
И она, глубоко вздохнув, заговорила, и теперь голос ее стал силен, как рев грозового тигра.
– Люди Шимы, – начала она. – Послушайте меня сейчас внимательно.
Юкико воздела руку, и Сумико заметила, что плоть ее ладоней покрыта шрамами от сотен ножевых ранений.
– Десять лет я бродила по этой стране, которую мы называем домом. Я видела реки, черные и забитые трупами. Я наблюдала, как над пустынями, где прежде росли леса, дуют отравленные ветры, смотрела в небеса, где раньше было столько же птиц, сколько звезд на лике ночи. Мы уже были готовы свалиться в бездну – вы и я. А я стояла на краю и смотрела тьме в глаза. Я слышала, как она говорила. И узнала, как ее зовут. В балладах, которые распевают в тавернах, повествуется о Вестнице конца Эндзингер. О богине, стремившейся поглотить мир, о Танцующих с бурей, которые встали у нее на пути. Я слышала, как воздают почести тем, кто заплатил самую высокую цену, кто отдал больше, чем можно попросить у брата или друга. – Юкико покачала головой, и на глаза ее навернулись слезы. – О принесенной ими жертве надо обязательно помнить и воспевать героев в легендах. Но в тех историях – не вся правда.
Кин легонько сжал ей руку, и Юкико стиснула его пальцы в ответ так крепко, насколько хватило сил.
– Правда в том, что бездна живет в нас. В нашей жадности. В том, как мы смотрим на существ, которые отличаются от нас, на братьев наших меньших. В том, как видим тех, кто слабее нас, и считаем их добычей.
ebooksa