Империя вампиров

– Сам не видишь, инициат?

Я посмотрел в глаза Шарлотте, а парни и мужчины тем временем зашептались.

– Настоятельница, я…

– Я не спорить сюда спустилась, инициат де Леон. В отсутствие аббата Халида и серафима Талона я – главная люминария обители. Однажды ты сам сказал, что серебряные угодники не сумели бы служить своей цели без сестер. Согласна с тобой, полностью. А если твои опасения оправдаются, то тебе, во имя благой Девы-Матери, пригодится любая помощь.

– При всем уважении, настоятельница, – тихо обратился к ней Аарон, – но какая от вас помощь?

Шарлотта бросила на него неодобрительный взгляд и вскинула ружье.

– Аббат Халид потратил уйму времени, обучая нас самообороне при помощи этих отвратных штуковин, и мне кажется, Бог требует от нас защитить империю. С Его милостью и благословением мучеников, именно этим мы и займемся.

Я оглядел стоящих под снегопадом сестер и новиций. Я заметил страх, разумеется: дрожащие колени, широко распахнутые глаза и поджатые губы, – но еще я увидел, как стискивают они зубы и сжимают кулаки. Увидел убежденность в том, что Господь Бог не оставит их. Увидел веру.

– Ваше участие в нашем отряде – благословение, сестры, – сказал я.

Шарлотта обратилась к подопечным:

– Те из вас, кто умеет держаться в седле, езжайте верхом. Остальные – по повозкам. Живее, живее.

Сестры и новиции повиновались: большинство устроилось в повозках, но нашлись и те, кто при учтивой помощи братьев оседлал сосья. Я поравнялся с Астрид и помог ей взобраться на спину отважной кобыле по кличе Река. Потом, понизив голос, чтобы никто не услышал, и выразительно поглядев на нее, спросил:

– Что, во имя Вседержителя, ты творишь?

– Прекрасная погодка для верховой прогулки за город.

– Это не шутки. Разве не ты говорила, что войну следует оставить воинам?

Астрид оглядела девушек и парней, этот жалкий отрядик, что ехал прямиком в распахнутые челюсти преисподней.

– Это трудно, когда война сама пришла на порог.

– А что стало с той стервой с черным сердцем, которая только и думала, как бы сбежать отсюда?

– О Габи, – грустно улыбнулась Астрид. – Если все завершится так, как, скорее всего, и должно завершиться, то я сбегу.

От страха за нее у меня защемило в груди. Астрид посмотрела мне в глаза, и по ее лицу я прочел, что она думает о той ночи в библиотеке; в ее глазах мелькнул проблеск желания, отчего кровь у меня в жилах запела. Но при Шарлотте, при братьях и сестрах я не посмел ничем выдать нас. И, Бог свидетель, времени спорить не было.