– Во время испытания крови, – заговорил я, – серафим Талон сказал мне, что в величайших ужасах рождаются величайшие герои, а брат Серорук любил повторять, что быть героем – глупо, и героя поджидает дурная смерть, вдали от дома и очага. – Я перекрикивал ветер, пытаясь разжечь пламя, которое прогнало бы холод. – Мне кажется, правда где-то посредине. Один или два подвига – именно их ищет мудрый. Одно или два мгновения, которые продлятся жизнь. И этот миг – тот самый. Миг, вспоминая который, вы улыбнетесь на смертном одре. Другие будут жалеть, что не разделили его с вами. И рассказывая о нем за многие мили отсюда, спустя многие годы, вы скажете: в то мгновение – а может, оно будет не единственным – я стоял среди героев и был одним из них.
Я оглядел своих людей и обнажил клыки в свирепой улыбке.
– Миг настал.
Аарон кивнул.
– Настал.
– Настоятельница Шарлотта, постройте сестер-стрелков в ряд, от башни и до обрыва. Половина стреляет, другая – заряжает. Сдерживайте врага всеми силами.
– А ты что собрался делать? – спросила Шарлотта.
– Буду сдерживать его внизу, пока наши братья чернопалые спасают наши зады. – Обращаясь к Батисту, его товарищам кузнецам, я стукнул кулаком по бочкам с черным игнисом. – Больше всего снега скопилось вдоль северного гребня. Вон там, под башней Гавриила. Нескольких бочек хватит, чтобы обрушить лавину на головы этим уродам. Сойдут сотни тысяч тонн снега. Только отмотайте запальные шнуры подлиннее и отбегите подальше. – Я тяжело сглотнул. – И как-нибудь предупредите меня, перед тем как взрывать. Внизу будет жарко.
– Их тысячи. – Шарлотта нахмурилась. – Будет бойня.
– Возможно. – Я кивнул, оглядывая нашу группу. – Но мои друзья – высота, которую я не сдам. Даже ценой жизни.
Аарон проверил серебряные бомбы у себя в бандольере.
– Я с тобой.
– И я. – Батист вскинул тяжелый сребростальной молот. – Солнечный Свет жаждет испить крови. Братья Ноам и Клемент установят заряды.
Аарон нахмурился.
– Батист, ты же кузнец, а не…
Батист перебил его поцелуем.
– Молчи, любимый.
Я достал из кармана серебряную трубку. Аарон задышал чаще, глядя, как я набиваю чашечку санктусом, который мне выдала Шарлотта: дозу я отмерил больше, чем мы когда-либо вкушали. Астрид не сводила с меня темных глаз, когда я чиркал огнивом и затягивался. Чудовищный аромат и божественное безумие наполнили мои легкие и выплеснулись через жилы, поднимая меня к замерзшим небесам.
Потом я снова набил чашечку и протянул трубку Аарону, и тот выкурил дозу за одну затяжку. Де Косте напрягся всем телом, выпустил длинные и острые клыки. Жилы у него на шее взбухли, когда он выдыхал облачко алого дыма. Его глаза стали красные-красные, расширившиеся зрачки заняли всю радужку.
– О Боже, – выдохнул он, краснея, словно кровь. – Боже.
ebooksa