Империя вампиров

Я кивнул.

– Выкован лучшим кузнецом, какой только трудился в Сан-Мишоне. Я этим кинжалом владел семнадцать лет. Прошел с ним битву при Близнецах, Бах-Шиде, Трюрбале, Тууве… В империи не так уж много достойных носить сребросталь.

– На той стороне верну, обещаю.

– Оставь себе. Он твой.

Диор поглядела на кинжал, огладила кончиками пальцев кафтан, который я ей подарил. Опустила волосы на глаза и плотно сжала губы.

– Ты ведь не подобрела ко мне, а, Лашанс?

Она фыркнула и снова надела свою броню.

– Я, мать твою, тверда и холодна, как камень.

– Смотри не утони, камень. Не хватало еще нырять за тобой.

Тут она улыбнулась, потому что знала: я нырну.

Диор скользнула по замерзшему берегу к воде и ступила на лед. Двигалась она, опустившись на четвереньки, проворно и бесстрашно, смахивая снег ладонями с замерзшей глади. Лед имел бледно-серый оттенок и темнел в тех местах, где был тоньше; я вообразил, как под его коркой несет свои быстрые и смертоносные воды Родэрр.

Путь Диор по льду был извилист. Удары сердца у меня отдавались в горле, но вот наконец она достигла противоположного берега и победно помахала мне оттуда.

– Давай, дедуля!

– Мне, сука, тридцать два!

Диор отломала от ближайшего дерева ветку и, вскинув ее над головой, крикнула:

– А вот трость для тебя!

– Сучка мелкая. – Я почесал Шлюхе морду. – Ну ладно, девочка. Закат угодников не ждет.

Взяв лошадь под уздцы, я медленно спустился с ней ко льду. Кобыла сперва недоуменно уставилась на застывшую воду, но все же послушно последовала за мной, когда я медленно ступил на серую зеркально гладкую поверхность. Сперва это было просто, но чем дальше мы заходили, тем тоньше становился лед, меняя цвет от снежно-серого в сторону насыщенного металлического. Он уже тихонько стонал, из-под ног с хрустом, от которого звенело в ушах, разбегались крохотные трещинки. Однако Диор проложила нам надежный путь. И если бы не упорство, с каким Господь норовил при каждой возможности присунуть мне в ухо, мы озолотились бы.

Первой их учуяла Шлюха: она зафыркала, прядая ушами. Потом и до меня ветер донес слабые звуки, и я склонил голову набок, прислушиваясь. Двигались они легко, как перышко, и резво, как нож во тьме. За спиной у меня шуршали шаги.

– Габриэль! – закричала Диор.