Империя вампиров

Есть время лить кровь.

Время гневаться.

Время закрыть глаза и быть тем, кого в тебе видит преисподняя.

Тогда я и закрыл глаза и стал им.

XXI. Все и вся

– Я умолк, продолжая смотреть в пустое окно Шато-Авелин. Туда, где ее никогда и не было. На часовню, в которой нас обвенчали, слыша эхо самого счастливого дня в моей жизни. Диор по-прежнему сидела на коленях подле меня, пугающе крепко стиснув мою руку и безостановочно рыдая.

– Мне жаль, Габи. Боже мой, мне так жаль.

– Теперь понимаешь, – прошептал я, – почему я ни за что тебя им не отдам? Почему не уступлю ни на йоту. Почему я должен довести дело до конца. Мне не хватает их, как частички меня самого. Я любил их так, будто весь состоял из любви. Нет ничего, что я бы ни сделал, глубины, в которую ни нырнул бы, цены, которую ни уплатил бы, лишь бы только они снова были со мной, здесь и сейчас. Они были для меня все и вся.

Но их больше нет.

Их нет, и никогда они не вернутся. Их отняла у меня эта сволочь, и за это он умрет, Диор. Умрет он и весь его проклятый род.

– Господи, Габриэль, – прошептала она. – Прости, если я…

Я покачал головой.

– Ты, главное, пойми: здесь для тебя самое безопасное место, и здесь ты останешься. Любой ценой. – Я посмотрел ей в глаза и с металлом в голосе договорил: – Слышишь меня?

– Oui. – Она громко шмыгнула носом и положила голову мне на плечо. – Слышу.

Я взглянул на окно, на ночь за ним. Корку сорвало с раны, и вид разбитого стекла напоминал дыру в моем сердце. Но гнев помог немного прижечь эту рану, а остальное сделала мысль о грядущем – и этого мне хватило, чтобы отложить ненадолго печаль и сделать необходимое.

– Схожу за Пью. Потом надо поговорить с Аароном. Ты иди к себе и оставайся там. Попрошу Батиста, чтобы прислал лучших людей сторожить твою дверь, пока я не вернусь. До тех пор никому не открывай.

Она кивнула, не поднимая глаз.

– Oui.

– Обещай.

– Обещаю.