Кап.
Кап.
Кап.
В стекло плафона так и бился бледный, как череп, мотылек. Со скоростью, раскрытой четырьмя бутылками вина, Габриэль поймал его в кулак. Разжав пальцы, уронил раздавленное тельце на каменный пол, а на семиконечной звезде осталась пыльца с крылышек.
Чувство было, будто он просидел в этой камере всю жизнь.
Маркиз Жан-Франсуа крови Честейн обмакнул перо в чернила и записал последние произнесенные Угодником фразы. Слово за словом он записал всю историю. Габриэлю казалось странным, и в то же время чудесным то, что все, чем он был и когда-либо станет, можно свести к нескольким изящным строчкам на бумаге. Итог его юности и славных дней, любви и потери, жизни и слез поймали, точно заблудившегося мотылька, и заключили, словно по волшебству, в столь малую и обыкновенную вещь.
Вот оно, простое чудо книг.
Жан-Франсуа закончил писать и зло взглянул в окно, словно свет дневной звезды оскорбил его своим вмешательством. Неживым дыханием вампир подсушил чернила и убрал книгу на столик, сложил пальцы шпилем у рубиновых губ и улыбнулся.
– Неплохо поработал за ночь, Угодник. Моя бледная императрица будет довольна.
Габриэль бросил на пол пустую бутылку и тыльной стороной ладони утер губы.
– Словами не сказать, какое облегчение – слышать от нее похвалу!
– Пройти предстоит еще много. Твое путешествие с Лиат и твои узы с Отступниками. Битва при Августине и предательство в Шарбурге. Смерть Вечного Короля и потеря Грааля. Однако… – Жан-Франсуа бросил еще один ненавидящий взгляд в сторону окошка. – На сегодня, боюсь, время вышло.
– Я ж говорил тебе, вампир, – улыбаясь, ответил заплетающимся языком Габриэль. – Все когда-нибудь кончается.
– На сегодня – может быть. – Историк кивнул и огладил перья воротника. – Но у нас еще есть завтра. И послезавтра. И послепослезавтра.
Жан-Франсуа достал из кармана кафтана деревянный пенал с резьбой в виде герба крови Честейн: два волка и две луны. Платочком с монограммой скрупулезно протер золотой кончик пера и спрятал его в пенал, который снова сунул в карман. Потянулся за книгой на столике…
– Пока ты не ушел…
Вампир поднял взгляд на Последнего Угодника.
–
Габриэль глубоко вздохнул, залившись румянцем стыда.
– Можно мне еще покурить?