– Замечательный план, – сказал Ричер.
– Понимаешь, телефонная линия для нас очень важна. Жизненно важна. Весь мир должен узнать, что мы здесь делаем. Весь мир должен стать свидетелем. Здесь творится история. Ты ведь это понимаешь?
Ричер молча смотрел на стену.
– Тебе известно, что за нами следят видеокамеры? – продолжил Фаулер. – В небе постоянно находятся самолеты наблюдения. Сейчас, когда снова рассвело, федеральные псы способны видеть, чем мы занимаемся. Можем ли мы как-нибудь обернуть это себе на пользу?
Ричер покачал головой:
– Только оставьте меня в покое.
– Разумеется, мы оставим тебя в покое, – усмехнулся Фаулер. – Кого будет волновать, что тебя прибьют гвоздями к дереву? Ты никчемный кусок дерьма, до тебя нет дела ни им, ни нам. Но вот Холли Джонсон – это дело другое. Я думаю, мы свяжемся с федеральными псами с помощью их же собственного передатчика и предложим посмотреть на то, что видят их самолеты-шпионы. Думаю, после того как Холли отрежут правую грудь, телефонную линию восстановят.
Он загасил сигарету. Подался вперед. Заговорил зловещим тихим голосом:
– Мы настроены очень серьезно, Ричер. Ты сам видел, что мы сделали с Джексоном. То же самое мы можем сделать и с Холли. И с тобой. Нам необходимо иметь связь с внешним миром. Нам нужна эта телефонная линия. Поэтому нам нужен наш коротковолновый передатчик, чтобы выяснить, какого же черта с ней произошло. Все это нам очень нужно. Ты ведь это понимаешь, правда? Так что если тебе хочется избежать ненужных мучений, своих и Холли, лучше скажи, что ты сделал с рацией.
Ричер отвернулся и перевел взгляд на книжный шкаф. Попытался вспомнить подробности плохо переведенных японских трудов о Перл-Харборе, которые он читал.
– Говори, не тяни, – вкрадчиво промолвил Фаулер. – Я смогу защитить и тебя, и Холли. Вам не сделают ничего плохого. Но если ты будешь молчать, я ничем не смогу вам помочь. – Он положил «глок» на стол. – Хочешь сигарету?
Он протянул пачку. Улыбнулся. Добрый полицейский. Друг. Союзник. Защитник. Старый прием, описанный во всех учебниках. Ричер оглянулся по сторонам. Двое охранников, по одному с каждой стороны от него. Тот, что справа, – ближе; тот, что слева, прислонился к стене. Винтовки небрежно положены на согнутую в локте руку. Фаулер сидит за столом, протягивает пачку. Ричер кивнул. Взял свободной правой рукой сигарету. Он не курил уже больше десяти лет, но, когда предлагают смертельное оружие, отказываться нельзя.
– Итак, говори, – сказал Фаулер. – И поторопись.
Щелкнув зажигалкой, он протянул огонек. Нагнувшись, Ричер прикурил. Сделал глубокую затяжку и откинулся назад. Табачный дым оказался приятным. Прошло уже десять лет, а он все еще доставлял удовольствие. Выпустив дым, Ричер снова затянулся.
– Итак, как ты вывел из строя рацию? – спросил Фаулер.
Ричер сделал третью затяжку. Выпустив дым носом, взял сигарету так, как ее держит часовой: между большим и указательным пальцами, закрывая огонек ладонью. Если быстро делать глубокие затяжки, пепел на конце сигареты нагревается до тысячи градусов по Цельсию. И превращается в тонкое острие. Ричер повернул руку, словно изучая светящийся кончик, и сделал вид, будто о чем-то думает. Выставил сигарету острой стрелой вперед.
– Как ты вывел из строя нашу рацию? – снова спросил Фаулер.
– Если я вам не отвечу, вы сделаете Холли больно? – ответил вопросом на вопрос Ричер.
Фаулер криво усмехнулся:
– Обещаю. Я сделаю ей так больно, что она будет молить о смерти.
ebooksa