Эркюль Пуаро

– Вы все узнаете завтра.

– Нет уж, куда бы вы ни шли, я с вами.

– Но, мадемуазель...

– Я иду с вами.

Поняв, что спорить бесполезно, Пуаро сдался.

– Хорошо, мадемуазель. Но это не будет развлечением. По всей вероятности, не будет и опасных приключений.

Девушка не ответила.

Через двадцать минут мы вышли. Было уже совсем темно. Стоял душный, гнетущий вечер. Пуаро повел нас из города в направлении виллы «Женевьева». Дойдя до виллы «Маргерит», он остановился.

– Я хотел бы убедиться, что с Жаком Рено все в порядке. Пойдемте со мной, Гастингс. Мадемуазель, вероятно, останется на улице. Мадам Дюбрей может сказать что-нибудь оскорбительное в ее адрес.

Мы открыли ворота и зашагали по тропинке. Когда мы приблизились к дому, я обратил внимание Пуаро на окно на втором этаже. Там на шторе отчетливо вырисовывался профиль Марты Дюбрей.

– Да... – протянул Пуаро. – Я думаю, что это комната, где мы найдем Жака Рено.

Дверь нам открыла мадам Дюбрей. Она объяснила, что Жак находится почти в том же состоянии, и предложила убедиться в этом самим. Мадам Дюбрей повела нас наверх в спальню. Марта сидела за столом у лампы и вышивала. Увидев нас, она приложила палец к губам.

Жак Рено спал тревожным, болезненным сном, его голова металась по подушке, лицо пылало.

– Врач придет еще раз? – шепотом спросил Пуаро.

– Если мы за ним пошлем. Жак спит, что очень важно. Maman сварила для него успокаивающий отвар.

Марта снова села у окна за вышивку, когда мы выходили из комнаты. Мадам Дюбрей проводила нас вниз по лестнице. Зная прошлое мадам Дюбрей, я с нескрываемым интересом, рассматривал ее. Она стояла с опущенными глазами, с той же едва заметной загадочной улыбкой на губах, что и при первой встрече. И вдруг я испугался, как пугаются красивой ядовитой змеи.

– Надеюсь, мы не оторвали вас от дел, мадам? – вежливо сказал Пуаро, когда она открыла нам дверь на улицу.

– Совсем нет, мосье.

– Кстати, – сказал Пуаро, как будто его осенила запоздалая мысль, – не было сегодня в Мерлинвиле мосье Стонора?

Хорошо зная Пуаро, я понял, что этот вопрос он задал с целью оправдать наш визит и рассеять подозрение матери и дочери.