Оставшаяся в Сирии часть монголо-татар, во главе с отважным полководцем Китбугой, исповедовавшим христианство, сражавшимся под знаменем с изображением Святого Креста (который многие монгольские и татарские христиане носили и на шлемах) и повсюду возившим за собой несторианских священников, выступив в так называемый «Желтый Крестовый поход» для освобождения от мусульман Иерусалима, сошлась с войском египетских мамелюков в битве при Айн-Джалуте (этот топоним означает буквально «Источник Голиафа» – именно там, по легенде, исполин-филистимлянин Голиаф-Джалут был сражен камнем из пращи Давида-Дауда), неподалеку от библейского города Сихема (Шхема), именуемого греками Неаполем, «франками» – Наплюзой, а арабами и турками – Наблусом (в 1260 году). Численное превосходство мусульман, которыми командовали султан Кутуз и эмир Бейбарс, сыграло на руку мамелюкам. Бейбарс ложным отступлением завлек Китбугу в засаду, где на него с трех сторон ударили мамлюки. Монгольская армия потерпела поражение.
Монголо-татарский военачальник Китбуга был взят мусульманами в плен и, после категорического отказа отречься от Христа, обезглавлен. Вторая битва с мамелюками, также окончившаяся поражением монголо-татар, лишила их власти над Сирией. Из отсеченных мамелюками голов монгольских и татарских степных батыров Бейбарс (устранивший Кутуза и ставший султаном Египта и Сирии) велел сложить высокую пирамиду.
У древнего города Мегиддо (а затем – у его руин), в прилежащей долине Изреельской, где были впервые разбиты монголо-татары, на протяжении человеческой истории произошло немало кровавых сражений. В течение столетий Мегиддо и долина Изреельская служили местом военных действий, определявших ход истории. Сражения, происходившие близ Мегиддо, нередко имели решающее значение для судеб целых стран и народов. Именно здесь, «в месте,называемом Армагеддон» (от древнееврейского «гора близ Мегиддо»), произошла в XV веке до Р.Х. первая документально зафиксированная битва в истории человечества, в которой древнеегипетский воитель-фараон Тутмос III наголову разбил военную коалицию ханаанских (сирийских) царей. Христиане всех толков по сей день верят, что именно здесь должна произойти и последняя битва в человеческой истории – Армагеддон. Видимо, далеко не случайно, победоносные до той поры монгольские войска, покорители большей части Азии, своё первое поражение потерпели именно в этой роковой долине. Через много столетий, во время Первой мировой войны, недалеко от Мегиддо британская армия под командованием генерала Эдмунда Алленби одержала победу над турками-османами. Важнейшие сражения ветхозветных библейских времен тоже происходили близ Мегиддо. Именно здесь израильский судья Варак разгромил войско ханаанского военачальника Сисары (Суд. 4:14—16, Суд. 5:19—21). Здесь же небольшое израильское войско во главе с судьей Гедеоном одержало победу над многочисленным войском мадианитян (Суд. 7:19—22). Царь Израиля Саул и его сын Ионафан погибли на расположенной близ Мегиддо горе Гелвуйской, где филистимляне разгромили израильское войско (1Цар. 31:1—7). Благодаря своему стратегическому положению Мегиддо и близлежащая долина за последние сорок столетий стали свидетелями десятков сражений. История и стратегическое положение Мегиддо раскрывает символический смысл слова «Армагеддон». Хотя это слово встречается в Библии всего один раз, из контекста, в котором оно употребляется в новозаветной книге «Откровение (Апокалипсис)», явствует, что Армагеддон коснется жизни каждого живущего на Земле. В «Откровении» сказано, что цари всей земли будут собраны на войну, которая произойдёт в великий день Всемогущего Бога: «…это – бесовские духи, творящие знамения; они выходят к царям земли всей Вселенной, чтобы собрать их на брань в оный великий день Бога Вседержителя. Се, иду как тать: блажен бодрствующий и хранящий одежду свою, чтобы не ходить ему нагим и чтобы не увидели срамоты его. И он собрал их на место, называемое по-еврейски Армагеддон…»(Откр. 16:14—16). Но это так, к слову…
Нанесшие поражение «несущим смерть Чингиз-хана сынам» победоносные египетские мамелюки, триумфу которых способствовали и происходившие во многих случаях нападения рыцарей ордена Храма на отдельные монголо-татарские отряды (чем при этом руководствовались ближневосточные тамплиеры, нам неведомо – возможно, желанием отомстить за гибель своих центральноевропейских собратьев по ордену в битве с монголами под силезским городом Лигницей-Вальштаттом в 1241 году?), окончательно присоединили Сирию к Египту, что ознаменовало начало конца существования христианских государств на Переднем Востоке (заодно свирепый султан Бейбарс уничтожил в 1273 года последние «орлиные гнезда» низаритов в Сирийских горах). Впрочем, некоторые современники событий и позднейшие историки высказывали сомнения в справедливости выдвигавшихся против сирийских тамплиеров обвинений в нападении на монголо-татарских крестоносцев (в общем контексте приписывания рыцарям ордена Храма тайного сговора с мусульманами и измене делу Креста), поскольку как король Иерусалимский, так и папский престол, которому подчинялся орден тамплиеров, был жизненно заинтересован как раз в скорейшем установлении военно-политического союза с татаро-монголами. А может, тамплиеры мстили монголам за низаритов?
В 1287 году Аргун, монгольский хан Персидской Орды (потомок Чингиз-хана и Хулагу-хана), предпринял еще одну попытку заключить военный союз с «франками» против мусульман. Крещеный уйгур (или онгут) Бар Савма, наместник католикоса (патриарха) несторианской Церкви Востока, снабженный ярлыком (грамотой) ильхана Аргуна как его полномочный представитель, был направлен в «земли ромеев», на деле же не к «ромеям» – православным «византийским» грекам -, а к самым что ни на есть «латинянам» – католическим государям, французскому королю Филиппу IV Красивому, английскому королю Эдуарду I и к папе римскому Николаю IV – с поручением договориться о новом Крестовом походе, с целью окончательного вытеснения мусульман из Палестины и Сирии.
Попытки создания антимусульманской коалиции между католическим западноевропейским «Христианским миром» и монголо-татарами, известными своим сочувствием христианам, и угроза нового «Желтого Крестового похода» не замедлили вызвать реакцию со стороны «ордынских» мусульман. Еще в 1281 году, после смерти хана Абагана, право его сына Аргуна на престол ильханов было оспорено братом покойного Абагана, ханом Тегудером, ставшим орудием в руках «ордынских» мусульман. Тегудер принял ислам под именем Ахмеда и воцарился в 1281 году. Он сразу же обрушил репрессии на своих подданных-христиан, как сторонников Аргуна. А в 1291 году, после смерти Аргуна, в Персидской Орде разгорелась новая междоусобица, в ходе которой погибли ханы Гейхату и Байду. Особенно враждебен христианам был эмир Навруз. Несториан грабили и всячески притесняли, превратив немало христианских храмов в мечети. В 1295 году воцарился сын Аргуна, Газан-хан (бывший монголо-татарский правитель Хорасана), безуспешно пытавшийся нормализовать ситуацию, но вынужденный, в конце концов, принять ислам.
Христианская Церковь Востока, пользовавшаяся дотоле покровительством монголо-татар, известных своей враждебностью к мусульманам, сама стала объектом их вражды (хотя окончательно уничтожил несториан во владениях Чингизидов Тимур, или Тамерлан, отличавшийся крайним мусульманским фанатизмом). Так оказался упущенным уникальный исторический шанс…
Если бы монголо-татарам удалось прорваться в Египет, то восточнее Марокко очень скоро не осталось бы крупных исламских государств. Мусульмане Азии были слишком многочисленны, чтобы, при тогдашнем уровне развития техники массового уничтожения (несмотря на имевшийся, в частности, у татаро-монголов, хотя и не только у них, богатый опыт в этой области!), быть истребленными поголовно, но, потерпев поражение от монголо-татар, они наверняка утратили бы свое господствующее положение на Востоке навсегда (или, во всяком случае, надолго). Победа христианина Китбуги послужила бы мощным стимулом развития симпатий всех монголов к христианству. Победа мамелюков над монгольско-христианским войском при Айн-Джалуте превратила их Египетский султанат, распространивший свою власть на Сирию, в сильнейшую державу Ближнего Востока на целых два столетия, вплоть до нашествия Тимура и возникновения турецкой Османской (Оттоманской) империи. Она положила конец влиянию местных азиатских христиан, усилила позиции мусульманской части населения, ослабила позиции его христианской части, и тем самым побудила осевших в Западной Азии монголо-татар к принятию ислама.
Последняя крепость ордена низаритов держалась еще много лет и пала лишь в конце XIII века. Все ее защитники были пепребиты монголо-татарами безо всякой пощады.
Как писал уже цитируемый нами неоднократно Рашид ад-Дин Фазлуллах Хамадани:
«А в здешнем краю, после того как (Рукн ад-Дина) Хуршаха отправили (к Великому хану Менгу – В.А.), всех его родичей и приверженцев, от женщин и мужчин до младенцев в колыбели перебили между Абхаром (Абхер) и Казвином, так что от них не осталось и следа (расстояние между городами Абхаром и Казвином составляет не более семидесяти пяти километров; в других районах от монгольского меча уцелели большие группы измаилитов – В.А.)».
До сих пор археологи находят в глухих ущельях развалины твердынь некогда грозного ордена измаилитов. Но еще далеко не все крепости ассасинов обнаружены.
Официально орден низаритов-ассасинов прекратил свое существование в 1256 году, после того, как пали крепости Аламут и Меймундуз (Меймундиз). Мулиды, как и прежде, в первые годы существования своего тайного братства, были вынуждены рассеяться по безлюдным горам или уйти в глубокое подполье. Хотя египетский султан Бейбарс I в конце концов сумел остановить монголо-татар и изгнать их с Ближнего (но не Среднего) Востока, низариты так и не сумели восстановить свое могуществ в этих краях. Однако исмаилитское движение не прекратило своего существования. В XVIII веке иранский шах (наконец, после стольких столетий свирепых гонений!) официально признал измаилизм не «ересью», а вполне легитимным течением шиизма, имеющим право на существование.
Впоследствии шах Персии (Ирана) Фетх Али присвоил своему зятю Абу-аль-Хасану, правителю Кермана (1800—1881), считавшемуся потомком пророка Мухаммеда по линии его дочери Фатимы, титул Ага-хан (перс. «ага» – «господин» от пратюрк. «ака» – старший и тюрк. «хан» – «властитель»), ставший наследственным титулом главы религиозной общины измаилитов-низаритов. Но в 1838 году Ага-хан I возглавил неудачное восстание низаритов против шаха, после чего бежал в Афганистан, а оттуда – в Синд (нынешний Пакистан) на территории Британской Индии. Главе низаритов удалось заручиться поддержкой Великобритании и обосноваться в Бомбее.
Внук Абу-аль-Хасана, Султан Мухаммад-шах (1877—1957), Ага-хан III, играл важную роль в политической жизни Индии, пытаясь добиться поддержки британского колониального правления мусульманским населением, особенно на посту Президента Всеиндийской мусульманской лиги.
Нынешний прямой потомок последнего «горного старца» и имама – князь (принц) Карим-шах Ага-Хан IV, Сорок Девятый Имам, выпускник Гарвардского университета, в 1957 году официально принял главенство над измаилитами.
Измаилиты по сей день проживают по всей Азии, главным образом – в Индии, Пакистане, Сирии, Таджикистане (где составляют большинство населения Горно-Бадахшанской области), Ираке, Омане и в восточноафриканском государстве Танзания (на входящем в его состав острове Занзибар) —, воюя и торгуя (в том числе – оружием и, по старой памяти, наркотиками), и платят дань упомянутому выше Ага-Хану, потомку некогда грозных, но впоследствии впавших в ничтожество, столь наглядно продемонстрировав бренность всякой мирской славы, низаритских имамов, считающемуся одним из богатейших людей на Земле. Говорят, принц Карим-шах Ага-Хан IV (имеющий высокие степени масонского посвящения и принадлежащий к числу богатейших людей мира) ежегодно получает в подарок от благоговейно почитающих его подданных груду уже не золота, как прежде, а брильянтов, вес которой равно весу его тела.
О суфизме
А. Что такое суфизм
«Вся религия подчинена идее развития. Суфии считают, что эволюция суфия осуществляется внутри него самого, а также в его взаимоотношениях с обществом. Развитие общества и конечная цель всего творения, включая сюда и даже номинально неодушевленные вещи, неотделима от конечной цели суфия».
ebooksa