Василиса покраснела больше от злости, чем от смущения, но дотянулась до пуговки, и шикарные парашюты упали к ее ногам.
— Теперь повернись спиной.
Вася вздохнула, но выполнила приказ. Чего теперь-то скрывать? Все стратегические места герцог уже увидел.
— Я так и знал.
— Что? Нашли изъян? Попа недостаточно маленькая? — она силилась извернуться и посмотреть, на что уставился лорд Ракон.
— Не вертись. Стой на месте, если не хочешь умереть.
— Не надоело? Заладили одно и тоже: «Жизнь или смерть». Иначе девушку усмирить не можете?
— Помолчи. У тебя на спине печать проклятия.
— Что у меня на спине?! — «Чертовы маги! Не знаешь, где подцепишь заразу». — Это смертельно?!
— Задержись ты в городе чуть дольше и к вечеру была бы мертва.
— Божечки! — Василиса, наконец, оценила опасность. И тут же простила унижение с осмотром. — И кто же сотворил со мной такое?
— Любой, кому не понравилось, что ты сделалась Покорительницей ящеров. Кинул в спину со зла или от зависти.
Тут же вспомнилась качерская царевна, тянущая руки к победителю.
— Я еще удивлен, что печать одна, а не десяток. Обычно леди перед Забегом надевают на себя амулеты защиты, а что взять с тебя? Сунулась, куда не звали.
— Звали меня! Звали! И картинки на небе показывали, лишь бы завлечь на бега! Да делайте уже что-нибудь с этой печатью! — от страха скрутило живот. — Стоите здесь, разглагольствуете, а у меня, может, последние минуты жизни на исходе!
Василиса с облегчением выдохнула, когда герцог послушался и пошел в дом, но брала досада, что делал он это неторопливо.
— Я бы на его месте пулей летела, а он еле ноги переставляет! Но, блин, какое самомнение! «Я удивлен, что печать одна, а не десяток», — передразнила она. — Что? Рейтинг всеобщей любви не обрадовал? Была бы сотня печатей, вот тогда да, праздник! А нечего было хватать кого попало!
— Я все слышу, — спокойный голос за спиной заставил застыть. Как бесшумно, гад, подкрался! — А ходить мне на самом деле тяжело. Попробовала бы ты полдня провести на ящере. Его сначала надо было укротить, а потом уже выводить на Забег. У меня, может, каждая косточка болит. А тут еще девиц всяких таскай. Задницу отъела…
— Ах, задницу! — Вася резко развернулась и уткнулась лицом в голую грудь: герцог успел скинуть с себя рубашку и стоял перед ней в одном полотенце, которое едва прикрывало его крепкие бедра. — А… А зачем это вы разделись?
— Чтобы твоей кровью одежду не забрызгать.