— Ловлю на слове, студентка Лучик. Хотя, ты у нас теперь инициированный маг. Я откорректирую твою программу, и можешь пользоваться вторым именем. Кстати, как будешь называться?
— Анна, — ответила я. — Зови меня Анна.
— Лучик мне нравится больше. Шторм и Лучик. Отличное сочетание.
Как хорошо, что все осталось позади… А с остальным мы обязательно справимся! Дерек сказал, что занятия продолжатся через неделю, и ушел — академия требовала внимания своего ректора. Я же приняла душ, оделась и направилась к Соколу. Хотелось убедиться, что он поправляется.
У постели сына нашлась императрица Мария. Она увидела меня и улыбнулась:
— Здравствуй, Лучик. Рада, что тебе лучше.
Я действительно неплохо себя чувствовала, учитывая недавние приключения. А ее величество поднялась, освобождая для меня место.
— Проведаю Света, — сказала она. — Что-то его не видно.
И скрылась за дверью, а я присела в кресло и легонько сжала ладонь Сокола.
Он выглядел лучше, чем перед проведенным ритуалом. Лицо не казалось таким землистым. Действительно, просто спит. Хотелось верить, что ему снятся хоть немного добрые сны.
— Выздоравливай поскорее, — сказала я императору. — Мне не хватает твоих насмешек. Да и тебя самого тоже. Правда, ты сразу уедешь. Жаль.
И тихонько вздохнула. Бывает, что в нашу жизнь приходят люди, которые за месяц или два занимают в ней такое важное место, будто были в ней всегда. И если Дереку я отдала сердце, то Сокол стал для меня другом и опорой. Увы, как только ему станет лучше, он навсегда покинет академию имен, и в ближайшие четыре с половиной года мы увидимся, только если его величество приедет по поводу какого-нибудь очень важного праздника. Я не тешила себя надеждой — видимо, на этом наша дружба подошла к концу. Однако для меня Сокол все равно останется одним из самых близких людей. Слишком многое прожито и пережито вместе за эту осень.
— Ладно, не буду тебе мешать, — выпустила его руку. — Надеюсь, ты скоро почувствуешь себя лучше.
Сокол открыл глаза и внимательно посмотрел на меня. Попытался что-то сказать, но не донеслось ни звука. Он коснулся шеи, затем притронулся к моей руке. Я почувствовала от него растерянность, а вот мысли не могла уловить.
— Ты болен, — сказала ему. — Но уже идешь на поправку, не волнуйся. Не напрягайся так.
Император продолжал смотреть на меня, и было что-то такое в его глазах… У меня мурашки пробежали по коже от его взгляда. Понимал ли он сейчас, что остался без магии? Как я могла ему помочь? И могла ли вообще…
— Я позову целителя, — сказала Эдену и попыталась подняться, но он удержал. Сосредоточился. Видимо, пытался отправить мне какую-то мысль, но пришло лишь чувство тревоги.
— Не беспокойся, все хорошо, — проговорила мягко. — Может, тебе принести карандаш и бумагу? Сможешь писать?
Сокол пожал плечами. Он был еще слишком слаб, но в таком встревоженном состоянии его оставлять тоже не годится, поэтому я обшарила ящики его стола и нашла письменные принадлежности. Протянула Соколу несколько листов, тот свернул их, чтобы было удобнее писать, и коряво вывел:
«Как ты?»