Она была одета в грязный измятый сарафан, волосы ее были растрепаны, лицо слегка запачкано.
— Кто ты? — растерянно повторила за ней Илона.
Но девушка дернулась и исчезла. Перед глазами Илоны появилась закрытая дверь купе. Сидящая напротив попутчица смотрела испуганно.
— Простите, — пробормотала Илона и легла, отвернувшись, чтобы скрыть лицо.
Пусть это будет просто галлюцинацией на почве нервного истощения. Галлюцинация — это очень хорошо и удобно. Например, не надо ломать голову над тем, почему ей так знаком голос, который в последний момент прокричал позади девушки что-то на языке, отдаленно напоминающим испанский.
Кукулькан-Кетцалькоатль. Чичен-Ица. 573 — 601 годы
Верховный жрец Ахав Кан Холь... Когда Кукулькан явился в Чичен-Ицу, тот сразу стал его главным почитателем, служителем и советником. Но великий царь-бог объявил приближенным, что его собратьям — богам — больше не нужны человеческие жертвы. Теперь им следует приносить лишь змей и собак, а ему, Кукулькану, поскольку он обитает ныне среди людей, пусть дарят только цветы и бабочек.
Среди придворных воцарилось гнетущее молчание, но все согласно склонили головы. Лишь жрец не выдержал, впервые метнув на своего бога разгневанный взгляд.
...Ночью Кукулькан бежит по темным переходам своего дворца, размахивая железной секирой. Он гонится за врагом, напавшим на него во сне и нанесшим ужасную болезненную рану в живот. Куда-то девалась вся охрана, он один здесь, во вдруг сделавшимися незнакомыми комнатах и коридорах. Он гонится долго, зажимает рану левой рукой, но кровь все равно пятнает его путь. Догоняет смутную, все время расплывающуюся фигуру и заносит оружие. Враг оборачивается. Прямо в лицо Кукулькана с бешеной злобой смотрит Ахав Кан Холь.
Царь наносит страшный удар, но жрец вдруг превращается в койота, куда-то юркает и исчезает. На Кукулькана обрушивается мрак.
Он приходит в себя много дней спустя и узнает, что был отравлен, умирал в страшных муках. Яд из лесной лианы был смертелен, все лекари разводили руками — лечения нет. Люди Чичен-Ицы рыдали в бессилии. Но неведомо откуда во дворце появился деревенский колдун ах-мен. Говорят, он ничем особенным не выделялся, был бедно, но чисто одет, часто вкрадчиво улыбался и кланялся.
Неведомым образом его допустили к умирающему царю и оставили их наедине. До сих пор ни придворные, ни начальник стражи не могут понять, как они могли согласиться на такое. Но... колдун вышел от халач-виника и сказал, что тот здоров. Придворные бросились в спальню. Кукулькан перестал стонать и метаться, его лицо расправилось, дыхание сровнялось. Он крепко и спокойно спал.
А ах-мен исчез, словно и не было. Его долго искали, но не нашли.
И еще Кукулькан узнал, что той же ночью, когда его отравили, умер Ахав Кан Холь — споткнулся в своем доме и раскроил себе череп о каменную плиту.
...Кровь царя — она может все! Она может питать богов, возрождать природу, даровать урожай — продлевать жизнь людей. И с чем сильнее боль царя, когда он отдавал свою кровь, тем большей силой она обладает.
Ему страшно, но он должен это сделать. Ему надо чем-то заместить те тысячи сердец, которые иначе будут вырваны у жертв.
Перед ним на коленях его царица. Для нее вопросов нет: она тоже знает, что делает должное, и деяние это имеет огромную важность. Ее лицо бледно и сосредоточено. Широко открывает рот и высовывает как можно дальше язык.
Кукулькан, стоящий перед ней во весь рост, обнаженный по пояс, покрытый исполненной глубокого символизма раскраской, разматывает набедренную повязку.
Народ вокруг пирамиды, на вершине которой священнодействует венценосная чета, замер. Тысячи напряженных темных лиц, блестящих, словно драгоценные камни, глаз. Они хотят видеть это.
ebooksa