Присвоенный

— Планируешь посмотреть, что на них?

— Возможно, — она прокашлялась. — Ты хочешь есть?

— О да, умираю с голоду.

Они спустились вниз, и, когда она достала замороженные порции своей любимой финской еды, Дэниэл отпер дверь подвала и спустился вниз. Включив духовку и сунув в нее две упаковки углеводов на противне, Лидия села за стол.

Ей хотелось плакать.

Вместо того чтобы поддаться этой чепухе, она взялась за золотой медальон, который дедушка дал ей на смертном одре, и потерла его между пальцами.

Дэниэл поднялся по лестнице, его вес был таким тяжелым, что деревянные ступеньки скрипели под ним, а потом его силуэт показался в открытом дверном проеме.

— Останешься в комнате для гостей? — резко сказала она.

— Да, — ответил он. — Останусь.

***

Стоя возле «Харлея», Дэниэл закурил. Он закашлялся лишь раз, но это был прогресс не в том направлении. Как бы то ни было, как только они разберутся со всем этим дерьмом, он снова бросит. Это был лишь краткосрочный просто отпуск, а не постоянный переезд в Никотин-вилль.

Прикусив фильтр передними зубами, он наклонился и расстегнул седельную сумку. Выпрямившись, он окинул взглядом пустую лужайку и неровную линию леса… или то, что он мог увидеть, пока ночь высасывала свет из неба. Тем не менее, тишина вокруг него была настолько повсеместной, что он был склонен доверять тому, что говорили ему его уши: на территории больше никого не было.

По крайней мере, сейчас.

— Не знала, что ты куришь.

Он оглянулся через плечо. Затем он прикусил сигарету и выдохнул.

— Я сегодня развязался.

— Не могу сказать, что виню тебя.

— Я не буду курить внутри, и это не навсегда.

— Мой дед курил трубку. Табак более ароматный, но не сильно отличался. — Лидия села на крыльцо. — То, что ты бросил, стало частью здорового образа жизни?

— Это и выпивка. Никогда не употреблял наркотики, но слишком любил «Джек Дэниэлс». Но к этому я никогда не вернусь.