Присвоенный

Когда ее взгляд вернулся к дверному проему гостевой спальни, она подготовила объяснение, причину, которая казалась конкретной и ответственной, объяснение тому, что она хотела его. И не в будущем. Не в фантазии. А здесь и сейчас.

— Дэниэл? — мягко произнесла, проходя в комнату.

В другом конце комнаты, он растянулся на огромной кровати, его тело было таким длинным, что приходилось согнуть колени, чтобы удерживать ноги на матрасе. Он сложился на подушках, головой упираясь в батарею и скрестив руки на животе. С закрытыми глазами, он выглядел мертвым.

Словно лежал в гробу.

Тихонько, на цыпочках Лидия подошла к изголовью кровати. Когда он бодрствовал, то был таким жизнерадостным, мужественным и сильным, что проявляя чуть меньше энергии… он казался истощенным до состояния комы.

Она представила его в той палатке в лесу.

И была рада, что у него есть крыша над головой, и ему было сухо и тепло.

— Спокойной ночи, Дэниэл, — прошептала она.

***

Лидия резко села на кровати, сердце колотилось в груди, ее вздох эхом отражался в ее безмолвной комнате. Нащупав лампу на тумбочке, она включила свет… и моргнула, ослепив себя.

Спустив ноги с кровати, она встала босыми ступнями на пол и наклонилась вперед. Когда ее глаза перестали болеть, она прислушалась к шагам. Разговорам. Как на лужайке гаснет свет. Машины…

Стон был тихим и далеким, но он вернул ее в вертикальное положение. Подбежав к двери, она распахнула ее и высунулась наружу.

Тогда она снова услышала звук. Тихое выражение боли. Из гостевой спальни.

Она побежала по коридору, свет сверху осветил пространство и падал на кровать, на Даниэля: на одеяле, которое он смял, ерзали его ноги, как будто он бежал во сне, голова его раскачивалась взад и вперед на подушках, одной рукой он сжимал простынь в кулаке так сильно, что она тряслась. Его рот был открыт, грудь вздымалась и опускалась…

— Дэниэл? — позвала она. Затем громче: — Дэниэл…

Как только она это сделала, мужчина резко выпрямился, но когда его глаза встретились с ее, он не видел ее; в его взгляде не было узнавания, когда его веки распахнулись, а лицо вытянулось от ужаса.

— Дэниэл, — Лидия подошла к нему. — Дэниэл, все в порядке, ты…

— Я не могу дышать. — Его рука отпустила одеяло и легла на грудь. Когда он выкрутил футболку, в которую переоделся, его лицо повернулось к ней, его непроницаемый взгляд, наконец, остановился на ней, хотя он, казалось, не понимал, кто перед ним. — Я…

— Ты дышишь.

— Да?