– Но знаешь, – Адам смотрит на нее пристально, и Адрия не смеет отвести взгляда, – твоя мать, по крайней мере, знала себе цену.
Грудь Адри содрогается от пустого всхлипа.
Адам наступает, и Адрия буквально сжимается. Она ожидает удара, пощечины, злостного нападения, но он только бросает телефон на диван и выплевывает презрительно:
– А ты, Адрия, дешевка.
Адрия проглатывает слезы и медленно отступает, поднимаясь по лестнице, и этот путь кажется ей бесконечным. Ступени, которым нет конца. Унижение, которому нет конца. Лучше бы он разозлился, лучше бы спровоцировал злость в ней. Лучше бы ударил. Она бы ответила, ударила бы в ответ, она бы ожила, чтобы впиться в него зубами, но все, что он сделал, – разочаровался.
Думала ли когда-то Адрия о том, что даже разочарование Адама Роудса чего-то стоит?
Лишь заперев чердак, она оседает на пол, а потом яростно запускает стакан воды в угол комнаты, прямо в планер с раскинутыми крыльями.
Пенопластовое крыло трещит, взвизгнув, и отлетает в сторону, переливаясь звездами. Планер теряет опору и летит на пол мертвым грузом.
Все, чего хотела Адрия, – выбрать из двух зол наименьшее. Но ей всегда достаются оба.
Часть 2
Глава 26
Что-то летит прямо в его голову.
Мартин едва успевает оторвать взгляд от телефона и резко отклониться в сторону, уворачиваясь от снаряда. Несколько сантиметров, и касания в районе виска удается избежать – предмет пикирует дальше, резво отскакивая от стены позади Мартина.
Чтобы пробудить его и вернуть в реальность, вполне не обязательно такое касание. Глухой хрип Мартина разрывает повисшую тишину:
– Какого черта?!
С десяток пар глаз обращаются к нему, но лишь сдавленное хихиканье из центра зала служит ему ответом. Стоило ожидать.
Мартин закипает, поджимает челюсти, чтобы не позволить себе проронить еще больше лишних слов, и заставляет себя остаться на месте. Снаряд, пикировавший точно в его сторону, катится по залу дальше. Никакой трагедии, всего лишь цветастый гимнастический мяч.
– Мы не хотели! – Звонкий голосок из центра зала сменяет хихиканье. – Прости!