Деян слегка попятился: долинных упырей побаивались неспроста, но этот, пусть и злобный, оказался в толпе вооруженных поселян без клинка, с одними серебряными цепушками. Теперь главное — не дать нечисти себя заморочить.
Рыжий тоже оскалился, широко обмахнувшись охранным знаком:
— Думаешь, коли ты железнозубый, управы на тебя не сыщется? Ты ж безоружный, — ехидно подмигнул он упырю.
— Дай пройти, — глухо приказал тот, неуловимо подбираясь. — Никто не пострадает.
— На вилы гадину! — зычно гаркнуло со стороны корчмы.
Из-под стрехи выпорхнули перепуганные птахи.
Балий Водовит, мышастый дед в потрёпанном кафтане, спешил по улице, воздев посох с дощечками над пегой головой. Следом размашисто шагал кузнец Зоран в кожаном фартуке, вооружённый здоровенным топором; семенил сбледнувший Сошка с косой и баба Звана с веником наспех перемотанных бечёвкой трав.
— Идите к ляду, — возмутился упырь, отпрянув от первого тычка. — Я ж вас не трогал!
Второй удар прилетел в скулу, но нечисть лишь щёлкнула зубищами и зарычала.
— Дави поганца! — рявкнул Водовит, потрясая примотанной к посоху трещоткой. Резкий стрекот перебивал даже ропот собравшейся толпы. — На вилы мразь виритную!
Мразь виритная, предсказуемо обозлившись, отмахнула руками, без видимых усилий, даже не прикасаясь, раскидав селян по придорожным лопухам. И рванула вдоль заплота, плеща вихрами. Деян, чудом удержавшийся на ногах благодаря воткнутому в землю дрыну, припустил следом. Зоран и боевитый Лель не отставали.
— Камнями его, гадину! — оглушительно командовал балий, стрекоча посохом. — Дави!
Виритник, схлопотав булыжником в спину, огрызнулся и пронзительно засвистел. Толпа, покатившая следом за беглецом, дружно присела, готовясь к новой напасти.
От корчмы, шибая копытами зазевавшихся да тараня крупом нерасторопных, по околице неслась здоровенная тварь, размерами и статью, а также выражением плотоядной морды вполне годная бесчинствовать по большакам и без хозяйского призору. Следом бороной волочился кусок выломанной с мясом коновязи. Гортанное ржание больше напоминало рёв горного обвала.
Мастью нечистая коняга была вороной, зенками алыми — безумной. И мысли у поселян вызвала общие.
— Бажаева Кобылица! — заголосили, обмахиваясь да соседей оплёвывая, хуторчане.
— Чёрная!
— Хозяин Солнца нас упаси!
Притороченная у седла сабелька тоже воодушевлению не способствовала. Деян, вытянув бестию дрыном вдоль хребта, отпрыгнул из-под копыт. Зоран, попытавшийся подрубить упырю ноги, огрёб пинка и откатился в лебеду. Рогатиной ушибленный да вилами потыканный виритник изловчился заскочить в седло и, скрипя зубами, задал коню шпор. Ещё и сапожищами подкованными страждущих на ходу отпихивал.
Воронок, взревев на зависть всем окрестным звероящерам, рванул на север по мосткам пересекавшего Хуторье ручья.
ebooksa