— Мне эти елейные бредни нынешний командир Прихоти пел.
— Ага, — поддержал Советник от души. — Тот же, что донесения с нарочным выслал.
— Чего ты хочешь от меня, Гуинхаррэн? — устало растёр физиономию Адалин, поняв, что экзекуция затягивается, а на зубах всё отчётливее вязнет дорожная пыль и горький привкус давешних «медков», а освобождения всё не предвидится.
Эзрэль окинул долгим взглядом потолок, будто примеряясь да выбирая место для сна, в соответствии с народной молвой. Представить подданного под стропилами вниз головой удалось не сразу. Упырь мысленно фыркнул. И, развлечения ради, поэкспериментировал с образом Её Величества. Картинка вышла занимательная.
— Ты же будешь с Королевой… говорить, — вкрадчиво выдохнул Эзра. Тактичность формулировки радовала. Адалин покладисто покивал. — И, вестимо, не о погоде.
Глава 9. Страсти лесные и придворные
К утру на ясене сделалось совсем неуютно из-за поднявшегося ветра и инея, а ещё из-за волков, судя по одухотворенному вою, обсадивших дерево тесным кружком, точно мухи забытый на столе ковш с медовухой.
Мирко, подобрав ободранные ноги, изо всех сил прижимался к заиндевевшему стволу, отчаянно вгрызаясь в кусок размоченной слюной коры. Молодые побеги, слегка побитые морозом, мальчик сжевал еще накануне, едва вскарабкавшись к примеченному в сгущавшихся сумерках дуплу. Кроме заполошных белок, оказавших неудачливому расхитителю отчаянный отпор, поживиться тут было нечем. Изловить же хвостатых трещоток измученный беглец не сумел. Зато, колючки из замызганных портков выдирая да вой характерный заслышав, чуть не кувыркнулся с облюбованной ветки, запоздало сообразив, чем опасны лесные тропы.
Выбравшись из сырых, богатых мошкой и гнусом болотин, оголодавший мальчонка уже хлюпал простуженным носом и нарочно свернул к деревьям, надеясь раздобыть хоть что-то, кроме полусгнившей травы, на вкус ещё менее съедобной, чем с виду.
Прутик, зашибленный при падении, продержался недолго. Почти не блеял и не брыкался, а от мутной воды его пронесло.
Мирко знал, что без молока козлёнок не вытянет, и всё же, когда малыш таки издох, долго плакал. От горя и — этого мальчик особенно стыдился — голода. Несмышлёныш был его другом, есть его казалось неправильным, но в животе так страшно урчало от болотной жижи и вязкой тины…
Мирко самоотверженно закопал обмякшее, безвольное тельце в прибрежных кустах под гнилым валежником. Есть друзей — удел еретников и прочей виритной пакости. Кроме того, мальчик всё равно не сумел бы его разделать. Он видал, как расправлялся с тушами ловкий Домаш. А стрый Добря объяснял, почему надо вычищать потроха из убоины и как обходиться с пойманным в силки зверем.
Силки…
Мирко соорудил бы ловушку, кабы не необходимость вечно бежать. Да ещё проклятый холод, гнавший вперёд пуще страха. Когда болотная грязюка обсохла и облупилась, стало совсем невмоготу. И мальчик взлез на дерево, надеясь схорониться в дупле. Как выяснилось, слишком для него мелком. Зато здесь, на толстой, пусть и заиндевелой ветке, он мог переждать ночь.
А утром… утром, может быть, стая найдёт себе другое развлечение и уйдёт?
Мирко, стараясь унять дрожь, покосился сквозь куцые кроны на вяло светлеющий небосвод. Прежде на хуторе в этот час просыпались. Что там делается теперь — мальчик предпочитал не думать. Железнозубые прожорливы. От воспоминания об овраженском подворье, наводнённом нежитью, сызнова подкатил к горлу колючий ком, и защипало в носу. Крик Ладки бился в голове, сплетаясь с бранью мужиков и страшным, влажным чавканьем ужасных навий.
Несмотря на холод и голод, «вещуна» начало морить. Вздрогнув и чуть с ветки не сверзившись, Мирко вцепился в кору: вой справа неожиданно перешёл в истошный визг и грызню. В лесном сумраке творилось нечто… ещё менее приятное, чем обычно. И мальчик затаился, сглатывая кислую, кровавую слюну: жёсткие коренья с листвой здорово посекли рот, а чуть не сломленный зуб теперь шатался. И всё же, это было лучше болотной тины и кусачих мух.
До рези в испуганно распахнутых глазах вглядываясь в землисто-сизую мглу чащобы, Мирко и не заметил, как тело, онемевшее от напряжения, самочинно переменило положение. Мальчик припал к ветке, точно зверёк, изготовившийся к прыжку. Страшные звуки доносились будто бы со всех сторон. А обезумевшие от ужаса волки уже даже не скулили. Часть стаи сбежала. Но паренька это совсем не обрадовало.
В заиндевелом мраке под его ясенем кто-то вкрадчиво шуршал. Кто-то проворный, опасный и… голодный. Затаив дыхание, Мирко пялился в предрассветные тени: тварь, убившая волков, была там, сновала серым размытым пятном, жадно принюхиваясь.
Как есть, памжа51!
ebooksa