Первый Феникс

– Тогда еще разок, – в шершавом голосе слышалась издевательская улыбка.

Крики Лизы повторились в точности, каждая секунда ее мук совпала с тем, что Глеб уже слышал. И это все еще был ее, Лизин голос, не Обманщицы. Только теперь она была вдвое ближе.

– И еще! – скрипучий смех прозвучал откуда-то сверху, а все повторилось уже прямо за его спиной.

Когда истязания девушки были завершены, и она, потеряв все силы, не способная никак реагировать на боль, почти мертвая, окровавленными губами выдавила из изорванного горла его имя, он упал на колени. Только сейчас, когда Лизу уничтожали настолько близко, что ему было достаточно вытянуть руку, чтобы выхватить ее и спасти, он услышал ее слова.

«Глеб, нельзя».

Он согнулся, упершись головой в сырую землю, утратившую запах. Нельзя останавливаться, вот что она говорила. Нельзя упустить этот шанс, другого не будет. Один шаг назад – и все зря. Кто-кто, а Лиза никогда не позволила бы ему это сделать. Даже сейчас. Нельзя.

– Странный у тебя вкус на женщин, – произнес будто бы Лизин голос.

Глеб медленно поднял голову. Первое, что он увидел, – неясная куча кровавого мяса и костей, наваленная в нескольких метрах перед ним. Он различил среди месива руку и щиколотку. Все остальное было мелко изрублено. А на руке – большое кольцо с грозовым небом.

– Теперь не такая уже красивая, а?.. – раздался шепот прямо над ухом. – Не отворачивайся, смотри.

Призраки обманывают. Это единственное, в чем он был уверен, что не могло измениться. Это не она, нет. Иллюзия, обман, попытка отвлечь его, не пустить к зеркалу.

– Жалко девочку… – шепот звучал почти ласково.

Все вокруг расплылось и превратилось в пульсирующий мрак, он мог видеть только алое от крови запястье, влажно сверкающее на замершем солнце. Он мог разглядеть каждую линию, каждую черту. Заусенец на указательном пальце, несколько мозолей, кольцо. Большой круглый диск, сантиметра три в диаметре. На нем грозовые облака и молния. Диск с рисунком крепился к витому колечку, чуть погнутому. Этот дефект появился по его вине – он сел на него еще когда девушка готовила для них суп. Она сняла кольцо перед тем, как начать чистить овощи, а майор неосторожно бухнулся на стул и испортил его. Он успел выправить украшение, пока Лиза не увидела, хотя вряд ли она этого не заметила.

Духи обманывают, но есть детали, которые они скопировать не могут.

Глеб перестал чувствовать воздух, все его существование сжалось до линии сгиба на витом колечке. Которое действительно было надето на палец Лизы.

– А, поверил… – нежное придыхание, обдавшее ухо и шею жаром.

Горло сдавил крик, который нельзя было выпускать. «Не шуми – услышат». Он смотрел на груду изрубленного мяса и костей, пытаясь проглотить вопль. Майор осел и снова согнулся, с силой ударившись головой о землю. Потом еще и еще. Раскрывал рот в беззвучном крике, вгрызаясь во влажную землю. Чувствовал, как проваливается, не может удержаться, и цеплялся за почву, греб ее, разбивая о камни пальцы. Потом поднимал голову и снова видел Лизу, которая лежала перед ним и пронзала мозг раскаленными спицами.

Глаза горели, мышцы резало острой болью, суставы сводило, но легкие не могли дышать, а сердце не могло биться. Он не хотел этого. Умереть здесь и сейчас было бы правильно. Обернуться и крикнуть, привлекая всех призраков разом. Он хотел, чтобы с ним сделали то же, что с Лизой. Удар за ударом, пытка за пыткой. Он должен испытать каждую секунду ее боли. Потому что допустил это. Охотник глубоко вдохнул и выпрямился, чтобы повернуться спиной к Лизе и лицом ко всему, что его ждало, но взгляд вновь остановился на картинке с грозой.

Нельзя.

Он встал и, не чувствуя ног, попытался сделать шаг, но лишь немного сдвинул правую ступню вперед. Сплюнул, тыльной стороной ладони смахнул прилипшую к лицу землю. И посмотрел перед собой. Воздух наполнен цветочной пыльцой и замершими звуками леса, а где-то дальше, в точке, куда стремится время, стоит зеркало. Он закрыл глаза и глубоко вдохнул ничем не пахнущий воздух. А потом уверенно зашагал вперед, не опустив больше взгляда на Лизу. Охотник прекрасно знал, где она сейчас. Туда он и направился.

– Куда? – позвал голос позади. Обманщица повторяла это снова и снова, иногда ее голос звучал одновременно с двух, трех сторон. – Куда? Куда?!