Перри Мейсон: Дело о нанятой брюнетке. Дело о неосторожном котенке

— Почему вы не пытались идентифицировать другие отпечатки?

— Потому что они меня не интересовали. Я получил задание проверить, поднимала ли обвиняемая Адель Винтерс крышку бака.

— А когда вы заявили, что крышку поднимали МНОГО раз в течение дня, вы сказали это без всяких доказательств, или у вас имелись веские причины для такого заявления?

— Да… были.

— Какие, например?

— Но ведь очевидно, что так должно было быть.

— Что заставляет вас это предполагать? Имеются какие-то доказательства этого?

— Ничего… ничего из того, что я видел бы сам. Но это же очевидно из доказательств!

— Укажите доказательства, которые подтверждают, что мусор подсыпался постепенно.

— Возьмите хотя бы показания Сэмуэля Диксона, — снова заговорил Корбел. — Когда он нашел револьвер, тот был погребен глубоко в мусоре, а это указывает на то, что с того времени, когда револьвер бросили в бак, над ним скопилось много отходов.

— Каким образом это доказано?

— Но, мистер Мейсон, все это только лишний обмен словами со свидетелем на тему интерпретации улик, — встрял Гуллинг. — А интерпретацией должен заниматься Суд.

— Абсолютно согласен с вами, — кивнул Мейсон. — Ваша честь, этот человек признал, что он исследовал улики только с целью найти доказательства против обвиняемой Адель Винтерс, а не с целью установления истины.

— Но разве не очевидно, что все происходило именно так, как утверждает обвинение? — с некоторой долей нетерпения спросил судья Линдейл.

— Нет, Ваша честь.

На лице судьи отразилось удивление:

— Я хотел бы выслушать мнение защиты по этому поводу, — сказал он скептически.

— Предполагается, что так как этот револьвер был найден закопанным в мусоре, то это означает, что время от времени в течение дня в бак выбрасывали еще какие-то отходы. Обращаю внимание, Ваша честь, на фактор времени. Из-за недостатка персонала ресторан в отеле «Лоренцо» закрывается в час сорок пять и остается закрытым до половины седьмого вечера. Думаю, что если обратиться к персоналу, работающему на кухне, то можно установить, что последний раз днем мусор выбрасывался до двух часов дня, а потом уже больше ничего не выбрасывалось до без десяти восемь вечера. Теперь, если Суд захочет посмотреть на доказательства с этой стороны, то увидит довольно странную ситуацию. Если обвиняемая Адель Винтерс бросила револьвер в бак в двадцать минут третьего, и если над револьвером собралось много мусора к тому моменту, когда полиция обследовала содержимое бака, то дело строится на косвенных уликах. Но если не добавлялось никакого мусора с того момента, как обвиняемая была у бака, и до того момента, как полиция вытащила револьвер, в таком случае очевидно, что, независимо от действий обвиняемой Адель Винтерс, она не могла бросить туда револьвер. Он должен был быть помещен туда раньше, до того, как она пришла к мусорным бакам.

— Как это? — с удивлением спросил судья Линдейл.

— Показания Томаса Фолсома, свидетеля со стороны обвинения, говорят о том, что обвиняемая Винтерс, скорее, просто заглянула в бак, чем что-то туда бросила.