— Мне все показалось вполне возможным, — возразил Лунк ровным, абсолютно лишенным эмоций голосом, не пытаясь ни на чем настаивать. — Не исключено, что из уст хозяина это звучало более убедительно, но суть я вам передал.
— Предположим, все это правда, — обратился Мейсон к окружному прокурору. — До автокатастрофы. А если, например, погиб сам Шор, а не его двойник? Двойник к тому моменту был уже достаточно подготовлен, чтобы занять место Шора. Он знал мельчайшие детали, о которых ему поведал Шор, он их записал и выучил наизусть. Его ждало огромное богатство — требовалось только представиться Шором, причем так, чтобы ни у кого не осталось сомнений.
— Тогда почему он не появился раньше? — спросил Гамильтон Бергер.
— Одно из объяснений — миссис Шор знала о двойнике. Вспомните: Франклин Шор шутил по этому поводу. Однако, если бы она умерла, двойник мог бы спокойно выйти на сцену, представиться пропавшим мужем и требовать себе все имущество.
Гамильтон Бергер тихо присвистнул.
— Черт побери! — воскликнул он. — Именно так объясняется отравление.
Мейсон закурил.
— Ко мне приходил не двойник, — заявил Лунк. — Это был сам хозяин.
— Почему вы так уверены? — поинтересовался Мейсон.
— Потому что он сказал то, что знал только хозяин.
Мейсон улыбнулся Гамильтону Бергеру.
Лунк нахмурился, а потом внезапно выпалил:
— Кто бы ни приходил тогда ко мне, у него не было денег. Зачем ему было воровать у меня несколько сотен, спрятанных в одежде, а затем оставлять такое богатство в банке с мукой?
Гамильтон Бергер посмотрел на Мейсона, ожидая ответа.
— Никаких комментариев, — улыбнулся адвокат.
— А
— Не знаю, Бергер. Я его не видел. Кроме всего прочего, вы заявили, чтобы я занимался своим делом и не мешал полиции распутывать убийства. Не приняться ли вам самому за расследование?
— Проклятье! — заорал Бергер. — Ведь это мог быть и тот, и другой!
Мейсон казался абсолютно незаинтересованным.
— Я считаю, что оба моих клиента — и Делла Стрит, и Джеральд Шор — оправданы, — заметил он.