Тайная жена, или Право новогодней ночи

22
18
20
22
24
26
28
30

– Золотко, чтобы сделать тебе хорошо, мне не обязательно использовать магию, – фыркнул Орланд.

И тут же получил подушкой по голове.

– Я не желаю спать в хлеву!

– Но желаешь спать со мной?

– А ты предлагаешь пойти поискать свободную комнату? Нет? Тогда сделай так, чтобы я захотела остаться в этой. И учти, обычными поцелуями ты не отделаешься!

Лили с вызовом сложила руки на груди. Если бы не бинты на ее пальцах, Орланд воспринял бы ее слова как вызов и обязательно доказал бы, что его поцелуи намного лучше какой-то бытовой магии.

Лили

Я играла с огнем. Причем драконьим. Я видела, как Орланд на меня смотрит, когда думает, что я его не замечаю. Как старается дотронуться при любой возможности. Зачастую потребность в прикосновениях маскировалась под наглые, немного драконьи объятия, заставляющие чувствовать себя настоящим сокровищем. Все это я понимала и раньше, но сегодня осознала, насколько Орланд из-за меня переживает. Так сильно, что эта тревога может заставить его совершить ошибку. Может помешать в важный момент. И это нужно было обдумать. Спокойно. Без спешки. Чтобы понять, что делать дальше. Зато я знала, что буду делать сейчас.

Я хотела провести эту ночь с Орландом.

Легко быть храброй, когда твое тело в бинтах. Они же стали якорем, заставившим Орланда остаться. Я не дала ему рвануть в небо, чтобы в одиночку сорвать ярость и боль на какой-нибудь несчастной каменюке.

Орланду пора было уяснить, что он больше не один. Что ему не нужно ершиться и казаться вреднее, чем он есть на самом деле. Нет, в том, что он нагломордый, я даже не сомневалась, но когда он за какие-то сорок минут превратил свою комнату в апартаменты, достойные короля, мне захотелось снова вытащить из сумки отвертку.

– А сразу так нельзя было?

– Можно. Но зачем? Не люблю воровать.

Эм…

Я так и замерла с открытым ртом.

Значит, вот эту всю мебель, люстру и ковер Орланд…

– Да-да, я дракон-клептоман, ворующий стулья и ночные вазы, – хитро подтвердил Орланд.

Пришлось снова двинуть его подушкой по лбу.

– Ты самый невозможный! Самый наглый!

Орланд не сопротивлялся, просто сидел на постели и с улыбкой смотрел на меня, а потом вдруг выдал: