Пик затмения

– Может быть. Просто ворон. И потом он унес ее.

– Так она все-таки умерла?

– Не знаю. Может быть. Я только помню, что все это время кто-то пел, а мне хотелось… – он запнулся.

– Что?

– Плакать. Я просыпался с мокрым лицом, хотя мне даже не было грустно. Я видел этот сон позавчера, и теперь вот снова. Я не хочу больше спать. Никогда.

– Может, поговорим с твоим шаманом? – предложила Мара. – Он должен растолковать это. Шаманы ведь разбираются в снах, ты сам говорил.

– Я завтра иду к нему с Брин, – Джо сломал палочку и отбросил в сторону. – Скажу, что она будет моей парой на ритуале. Не думаю, что после этого он захочет помогать мне со сном.

– Да ладно, не сгущай краски.

– Я спрошу, Мара, – он повернулся к ней. – Но запомни мои слова: ответа не будет.

– Тогда я поговорю с Имагми, – она положила руку поверх его пальцев и легонько сжала. – Только не паникуй, ладно?

– Я спокоен.

– Ага, вижу. Сиди тут, я скоро приду.

– Может, я с тобой?

– Нет. Телефон при тебе? Если выйдет Дзагликашвили или кто-то из наших, скажи, что я в туалете. И набери меня, – она встала и хлопнула его по спине. – Не парься, Джо. Мы все уладим.

Хотела бы она верить в то, что говорила, но сомнения грызли ее стадом оголодавших крыс.

В темноте ориентироваться в разнопером калейдоскопе шатров и палаток было еще труднее, чем днем. Да, не мельтешили люди, не шумели голоса, зато все вокруг стало синевато-серым. И различить герба и флаги друг от друга смог бы только отъявленный заучка и знаток географии.

Звезды радовали глаз, но ориентироваться по ним Мара не умела. Пришлось доставать телефон и идти по компасу. Идея вождя Очинга сработала лучше всякого путеводителя.

Пару раз Маре попались животные. Кто-то черный и рычащий, кто-то маленький с желтыми глазами-плошками… Если она и не поседела после своей импровизированной прогулки, то адреналина наглоталась вдоволь. На всю оставшуюся жизнь. Пообещала себе, что больше никогда – то есть вот вообще никогда – не станет смотреть ужастики.

На инуитах лагерь заканчивался, и это радовало. Мара вышла из сумрачного лабиринта на открытое место и обошла палатки. Отчаянно воняло сырой рыбой, на самодельных домиках, затянутых шкурами, виднелись узоры. Как будто и воздух стал прохладнее, и потянуло морем… Да, Имагми был в одной из этих палаток. Нов какой? Взять – и разбудить вождя, в чьей руке не дрогнет костяной гарпун? Маре уже приходилось ловить рыбу с Сэмом, и она знала: неважно, сколько орудию лет. Устарело ли оно морально или только что куплено в магазине «Рыболов-Спортсмен». Острые штуковины пронзали плотную чешую на раз-два, а Маре отчего-то не хотелось весь ритуал затмения пролежать в походном лазарете с гарпуном в заднице.

Светить фонариком она тоже не решалась, поэтому просто ходила вокруг трех палаток – Аляска и север Канады – прислушиваясь к интуиции. Полчаса пролетели впустую, и она бы так и ушла ни с чем, если бы внимание не привлек маленький белесый рисунок на ткани. Пригнулась поближе и с удивлением разглядела человечка с белой птицей на груди. Точь-в-точь такого, как фигурка, подаренная Имагми. Губы сами собой растянулись в довольной ухмылке. Попался, ворон!