Лето потерянных писем

Так что мне никак не справиться, если Ной Барбанел будет смотреть на меня так, как сейчас. Я не могу поддаться эмоциям, которые в силах меня поглотить.

Я отодвинула стул и встала.

– Нам пора.

Ной недоуменно моргнул.

– Мы не…

– Я бы хотела пройтись. – Я выбросила чашку с мороженым в ближайшую мусорку. – Пойдем.

Молитвенный дом унитарного универсализма Нантакета не сильно отличался от церквей, где проходили встречи моего отряда девочек-скаутов. Здесь были красные скамьи и белые стены, и летом каждую пятницу по вечерам проводили службы для небольшой еврейской общины на острове.

Обычно в храме мне было скучно. То же самое, что есть овсяную кашу или разгружать посудомоечную машину – временами утомительно, в редких случаях увлекательно, иногда приятно. На службах я виделась с друзьями из еврейской школы, и иногда мы украдкой бродили по коридорам и разглядывали детское творчество или мозаику «Древо жизни». Наша община была огромной, по крайней мере, на Дни трепета размещали евреев-реформаторов из пяти городов.

Местная община, должно быть, была тесной, что наводило меня на мысли, что и обменяться смс-сообщениями не удастся, и тихонько попеть молитвы с конца сидура[9] тоже, поэтому пришлось бы развлекать себя вместо того, чтобы внимать проповедям. «Моя страна, это я тебя воспеваю», с первого по четвертый куплет – это я о тебе.

Ной повел меня в дальние коридоры, где находился кабинет раввина Лии Абрамс. Он легонько постучал в приоткрытую дверь.

– Ной! – Она встала из-за стола, доверху заваленного книгами, и подошла его обнять. Она была высокой и худощавой, а вокруг лысой головы был повязан симпатичный фиолетовый шарф. Положив руки ему на плечи, она наклонилась, чтобы получше его рассмотреть.

– Ты так вырос!

Щеки Ноя порозовели, и я прикусила губу, чтобы сдержать улыбку.

– Твоя бабушка сказала, что в следующем году ты будешь учиться в Гарварде.

– Да.

– Так замечательно! А будешь работать в дендрариуме?

– На самом деле я изучаю экономику, не ботанику.

– О! – в ее голосе послышалось удивление. – Ну что ж, весьма полезно! – Она повернулась с улыбкой ко мне и доверительно понизила голос: – Я изучала театральное искусство. Не самая перспективная профессия.

– А я подумываю об истории, – призналась я, что меня удивило, поскольку я почти всегда старалась не обсуждать со взрослыми колледж. – Меня зовут Эбигейл.

– Да, конечно, садитесь. Тебя интересует прошлое твоей бабушки?