Скажи

Гейден тоже повернулась, однако не на сто восемьдесят, а только на девяносто градусов, расправила блузку и накинула её на себя, принявшись торопливыми и лихорадочными движениями застёгивать пуговицы. Тонкие пальцы дрожали и не слушались.

– Могу повернуться? – с показной невозмутимостью спросил Егор, как только последняя пуговка оказалась в своей петельке.

Марина подняла голову как раз в тот момент, когда Рембез убирал телефон обратно в карман, и недовольно произнесла:

– Можешь.

Внимая её разрешению, Егор медленно развернулся, запуская руки в карманы брюк вслед за смартфоном, чудесно послужившим ему зеркалом. Девушка была одета, и от этого всё же сделалось немного досадно. Русые волосы, собранные на затылке резинкой, лежали на плече. Юноша машинально отыскал окрашенную прядку, отмечая, что она уже совсем потускнела, но даже эта мелочь тянула к этой маленькой нахмуренной девчушке просто невыносимо. На груди красовалось большое мокрое пятно, и тонкая ткань в этом месте липла к коже.

Он мог любоваться ею вечность напролёт. Почему она была такая...

– Ты! – злобно выплюнула она, указывая на него кончиком указательного пальца.

…красивая?

И почему такая вредная?

Егор едва сдержался, чтобы снова не усмехнуться, когда она решительно двинулась к нему, а потом в грудь ему уткнулся тот самый пальчик. Она оказалась слишком близко за слишком короткое время и вскинула голову, чтобы была возможность смотреть ему в глаза.

– Какого чёрта ты подсматривал?

– Что? – опешил Егор, поднимая в немом удивлении брови.

Неужели успела заметить его махинацию с телефоном в роли зеркала?

– А то, что ты стоял и пялился на меня, пока я тебя не увидела! – отчеканила Марина, и Егор окунулся в негу облегчения. – Тебе не стыдно? И прекрати ухмыляться!

Она злилась. Она очень сильно злилась и манила его до такой степени, что хоть стой, хоть падай. В голубых глазах разгоралось настоящее пламя, но Егору вовсе не хотелось его тушить.

– Очень стыдно, – с чувством заверил он.

– Ага, – сощурилась Марина, складывая руки на груди. – Конечно! Так я тебе и поверила, врун несчастный.

– После увиденной картины несчастным быть как-то не получается, уж прости, – поддел Егор, с удовлетворением наблюдая, как щёки Гейден вновь начинают краснеть, а брови сходятся у переносицы, и между ними пролегает небольшая складочка.

Даже сейчас понимая, что просто так она эту колкость не оставит без ответа, он ждал кары с огромным удовольствием.

Она вновь подняла подбородок, и Егор снова отметил, как мало между ними было свободного пространства. Настолько мало, что нельзя было не воспользоваться удачным сложением обстоятельств. Чёрт с ними, с последствиями! Она стояла слишком близко и надеялась, что это сойдёт ей с рук?