Скажи

Тем более что они смотались раньше, чем если бы закончился их последний по расписанию урок.

На самом деле, всё прошло без помех. Пару раз взгляд приковывался к морде Гордеева, но тот вёл себя тихо и не возникал, поэтому вскоре Егор перестал беспокоиться на его счёт и вообще не замечал. Атмосфера была действительно уютной и полной смеха, рядом всё время копошилась Марина, увитая делами, забросавшая себя обязанностями по горло, деловая донельзя.

Такая красивая, что взгляд порой прикипал к светлому улыбающемуся лицу, горящим глазам, и Егор долго наблюдал, любовался, почти не замечая, как собственные губы тоже свободно растягиваются в ликующей улыбке.

Миша так и не уронил Влада, что заставило Пашу нарочито тяжело вздохнуть, а затем – ехидно ухмыльнуться. Гарипов продержался до последнего, а когда его силы были уже на исходе, приказал-таки товарищу слазить с его шеи, пока она не отвалилась, опять веселя этой фразой больше половины присутствующих. Влад спрыгнул на пол, оправляя слегка сбившуюся движением рубашку, отряхнул ладони, будто они успели где-то испачкаться, и ослепительно улыбнулся, упирая руки в бока.

– Ну что ж, ладно уж, лошадка, отдыхай.

И тут же рванул вперёд по коридору, убегая от Гарипова, который громогласно клялся открутить ему, деловому хрену, башку, да так, что Влад её больше не прикрутит обратно. Выпускники начали аплодировать, свистеть, подначивая то одного, то второго, ровно до тех пор, пока оба одиннадцатиклассника не скрылись в коридоре, ведущем к лестничным маршам.

Их не было около трёх минут, а когда они всё-таки вернулись, совершенно с другой стороны и с головами на плечах, половина присутствующих – та, которая надеялась-таки увидеть Доронина с открученной башкой, – разочарованно вздохнула.

Кто-то из парней поспорил, что он и без тела вполне сможет и дальше отпускать самые тупые шутки на свете. Мысль приняли общим гоготом и громким весёлым улюлюканьем.

Как только последняя бумажная снежинка нашла своё место на стекле, а нитка дождя – на потолке, все вздохнули с облегчением и небывалой радостью, любуясь проделанной работой. Несколько девчонок из физмата тут же направились в организаторскую за Алёной Дмитриевной, которая появилась в холле уже через пару минут. Оценила их старания, улыбаясь, крутя головой по сторонам, оглядывая каждый уголок, и объявила во всеуслышание: они справились ну просто прекрасно.

И отпустила домой под громкие аплодисменты, свист и крики радости.

Ещё даже двух не было, когда они с Мариной, Дианой и Пашей вышли из школы. Небо, до краёв наполненное синевой и лазурью, раскинулось над головой, не тронутое ни одним рваным облаком. Идеальное до невозможности. И этот яркий голубой цвет сейчас настолько отдавал зимой, морозной и чистой, – такого цвета не встретишь летом. Летом небо совсем другое – ярче, насыщеннее, что ли. Ниже, ближе к земле и к ним самим. Да и совершенно другого оттенка.

Цвета глаз девушки, что шагала по правую руку, спрятав подбородок и рот в тёплый шарф в розовую и голубую полоску.

Сейчас эта лазурь над головой была слишком холодной, чтобы можно было принять её за ту, что окрашивала небо летом.

Солнце, уже давно прекратившее греть, било в глаза, и приходилось щуриться, а лёгкий морозец покалывал щёки и нос. Но настроение было выше некуда, поэтому друзей быстро увлёк разговор, и они совсем не заметили, как свернули куда-то в другую от дома сторону и медленно зашагали вдоль улочек, наслаждаясь приятным разговором, жаляще-холодным воздухом и молчанием зимнего дня.

Мысли были перебиты тихим стуком, приглушённым из-за прикрытой двери в его комнату. Егор поднял голову, выныривая из омута накрывших воспоминаний сегодняшнего дня. Губы снова растянула улыбка, когда он понял, кто его побеспокоил.

Поднялся с дивана, оттолкнувшись от мягких подушек, и направился к выходу, потянув на себя створку двери, выходя в коридор. Мать предупредила, что задержится, поэтому квартира была полностью в их распоряжении. А значит, им никто не будет мешать. Совсем никто.

Егор колоссальным усилием воли пытался не представлять самые пошлые сцены с участием Гейден, пока подходил к входной двери, щёлкал замком и открывал её.

Девушка была, по всей видимости, тоже в прекрасном расположении духа, потому что улыбалась – Егор знал – не меньше его собственного. Щёки и нос раскраснелись, будто она до этого некоторое время провела на улице. В руках – пуховик, и влажный от растаявших снежинок мех капюшона доказывал, что девушка пришла к нему не прямиком из дома. Плавные линии худых бёдер в тёмно-синих плотных джинсах, приталенная рубашка цвета хаки с длинными рукавами, первая пуговица которой находилась как-то непозволительно низко, и взгляд мгновенно прикипел к манящему декольте.

Ровно до тех пор, пока звонкий голос не заставил отлепиться оттуда и поднять глаза на её лицо.

– Надеюсь, я не пропустила никаких важных моментов в фильме? – голубые глаза хитро блеснули.