— Нет! — Я запаниковала. Стало неловко.
— Почему? — искренне изумился Саша.
— Я… не помню их.
— Врешь.
— Что? — снова спросила я, не успев подумать.
— Думаю, ты мне врешь. — Он был уверен в своих словах. Смотрел на меня, тихонько усмехаясь, и его глаза горели вызовом.
Я ведь действительно врала. Я могла прочитать любое свое стихотворение наизусть, но чувствовала странное смущение перед Воскресенским. Это невероятно злило.
— У тебя ведь есть самое любимое, — продолжил он без тени сомнения на лице. Как будто говорил о том, что ему было точно известно. — Прочитай его. Я хочу услышать.
— Нет. — Я покачала головой, потихоньку проклиная его хорошую память. И зачем он только вспомнил? Вгоняет меня в краску своими просьбами.
Я сжала ладони в кулаки и ускорила шаг, но Саша не отставал. Он догнал меня сразу же и немного наклонился вперед, заглядывая мне в лицо.
— Прочитай.
— Нет.
— Пожалуйста.
— Нет!
— Лиз.
— Зачем тебе это? — воскликнула я, поворачивая к нему голову, едва не врезаясь в его лицо своим лбом. Воскресенский вовремя отстранился, глядя на меня с невероятным удивлением в глазах. Мы остановились посреди дороги, но я не обратила вни-мания.
— Хочу послушать тебя.
— Почему? — допытывалась я. Мне в самом деле было интересно, почему он так настаивает.
— А почему нет? Ты что, смущаешься? — Он лукаво прищурился. Решил, что подловил меня? Я не хотела позволить ему так думать.
— Еще чего, — фыркнула я, отворачиваясь. Понимала ведь, что он просто провоцирует меня, берет на слабо. — Не смущаюсь. Просто хочу понять, зачем тебе это. Почему ты так хочешь услышать мое стихотворение?