— Кажется, у меня был какой-то непростой период в личной жизни, когда оно появилось.
— Это было уже после того, как ты бросила меня?
Выстрел без промаха, в самое сердце? О да, он самый.
Внутренности будто прошило ледяной иглой. Вопрос, такой категорически нетипичный для наших разговоров в последнее время. В последние пять лет вообще-то. И этот полуупрекающий тон. Полуядовитый, полухолодный.
Тот же, который был тогда, в прошлом. У меня с того времени рефлекс выработался: бежать куда подальше, едва я слышу эту интонацию.
Он мог сказать «когда мы расстались», но выбрал «когда ты бросила меня», словно делая на этом жирный акцент. И мне это не нравилось. Столько воды утекло, а я все равно в этот момент почувствовала себя виноватой перед ним, хотя прекрасно понимала, что не должна это чувствовать.
Я тут же вспомнила, как Саша писал мне. На улице стоял морозный декабрь, предвкушение Нового года витало вокруг, ведь до праздника оставалось не больше двух недель. Я была чертовски влюблена в другого молодого человека и ощущала себя самой счастливой на свете. Лежала в темной комнате, любуясь мерцанием разноцветных огоньков гирлянды, что украшала стену моей спальни. А Саша, семнадцатилетний наивный Саша, все еще тяжело переживающий наше расставание, писал мне, чтобы спросить, не жалею ли я, что поставила в наших отношениях точку.
На тот момент с расставания прошло почти четыре месяца, и у меня уже началась новая жизнь, а Саша…
Саша хотел знать, есть ли у него шанс вернуть меня. Давил, упрекал, много иронизировал, скрывая свою уязвленность. Я же чувствовала жалость и легкую горечь, дикое давление. Он был невероятно упрям.
Но ни одного шанса возобновить отношения со мной у него не было.
— Да, — отрешенно ответила я, мгновенно возвращаясь в настоящее. — Это было уже после того, как мы расстались, Саша.
Сделала акцент на последней фразе, надеясь, что он не продолжит расспросов. Он должен понять: я не хочу обсуждать это. Не сейчас. Это снова — снова, чтоб его! — похоже на манипуляцию чувством вины.
— Ясно. — Его глухой тон. Я опять ощутила его теплый выдох на своей шее.
И когда он снова стал так близок ко мне?
Во всех смыслах.
Глава двенадцатая
Настроение между нами поменялось слишком быстро. Оно будто перевернулось с ног на голову. Напряжение накалило воздух до предела, и мне захотелось сбросить руку Саши со своего плеча, но я не стала. Гита не заметила перемен, и славно. Она вся была слишком погружена в свою работу. Светло-зеленые глаза сверкали, когда она поднимала взгляд, чтобы посмотреть на нас.
Я не хотела, чтобы из-за нашего с Сашей очередного недопонимания ей пришлось прерваться или вообще отказаться от своей идеи.
— Какая жалость! — нарочито печальный голос снова раздался над моей головой, заставив меня скрипнуть зубами от недовольства. — А я так хотел, чтобы девушка с разбитым сердцем написала обо мне стихи! С какой-то стороны это даже романтично.
ebooksa