– Не люблю зря убивать. Не мое это. Ты абсолютно права: никто из них не представлял для нас угрозы. Разве что кроме тебя.
– Тогда зачем вы их убили?
– Нам нельзя оставлять свидетелей. Это правило. Думаю, если бы твой друг сдержал обещание и отправился с тобой в Винтор, он сейчас оставался бы в живых. Но, как видно, узы людей не так сильны, как узы ульфаратцев.
– Ты это о чем?
– Для нас важнее всего верность семье.
– Я еще не встречала никого вернее и преданнее Харада! – гневно воскликнула Эовин. – Гвидион был ему как брат, и свою жизнь он отдал, чтобы спасти его.
Фируниан надменно и презрительно скривился.
– Ты действительно жалеешь о смерти человека, который ставил верность правителю выше верности своей спутнице?
– Ты ничего о нас не знаешь… ни обо мне, ни о Хараде, ни о Гвидионе, – прошипела она. – Так что не смей об этом судить!
– Я просто пытаюсь тебя понять, – спокойно объяснил он. – Понять, сколько в тебе крови ульфаратцев…
– Достаточно, чтобы убить тебя.
Фируниан ехидно ухмыльнулся.
– Пустые угрозы тебе не помогут.
– А ты развяжи меня, и на месте разберемся.
– Вот еще, – хмыкнул он. – И снова рисковать тем, что ты случайно покончишь с собой, стараясь побороть меня? – Фируниан наклонился вперед. – Мое терпение тоже не железное, человечишка.
Эовин всерьез оскорбилась. Он как будто приравнивал людей к червям.
– Так ты из-за этого меня едва не убил?
– Именно, – подтвердил он. – Если бы не твоя жалкая попытка изменить обличье, давно бы тебя сбросил.
– Почему?
– Проводить время в твоей компании хуже всякого приказа.