– Надо же, какой комплимент. – Эовин с вызовом посмотрела на него и усмехнулась, когда мужской взгляд в очередной раз помрачнел. – Но я не об этом говорила. Почему моя неудачная попытка изменить обличье заставила тебя передумать убивать меня на месте?
Фируниан откинулся на спинку стула и задумчиво воззрился на нее, как будто тщательно взвешивал ответ.
– Знаешь, у кого еще точно такой же цвет глаз, как у тебя?
– Нет. – Эовин замерла точно громом пораженная, забыв обо всем остальном, и ошеломленно уставилась на собеседника.
– У Ириона.
Воцарилась тишина. Эовин как можно равнодушнее пожала плечами, стараясь не показать, как сильно ее удивила эта новость.
– Какое вообще значение имеет цвет глаз?
– Для ульфаратцев – огромное. Это отличительный признак рода.
Эовин в притворном ужасе прикрыла рот рукой.
– Как, неужели в королевской семье имелся предатель, который десять тысяч лет назад предпочел остаться на свободе, вместо того чтобы разделить судьбу своего народа? Вот это скандал!
– Нет, – возмущенно прогремел Фируниан. – В этом-то и дело. Мы знаем, кем являлись те пятеро отступников. Ни один из них не состоял в родстве с Ирионом.
Эовин сглотнула. Неужели она как-то связана с королем ульфаратцев?
– А дети у Ириона есть?
– Дочь. – Фируниан мрачно улыбнулся. – Но она с этим точно никак не связана, поскольку родилась уже в ссылке. Полагаю, теперь ты понимаешь, почему я в легком недоумении. Тебя в принципе не должно существовать.
– А может, надо мной так подшутили боги.
– Да, может и так. Но я не слишком в это верю. Ирион тобой очень уж интересуется, к тому же твои способности просто поразительны, так что…
– И что это тогда значит?
Он потер лицо.
– Я и сам хотел бы знать…
– Почему бы тебе просто не выдать меня вашему королю и не надеяться, что он позволит тебе отомстить за брата, после того как сам со мной разберется?