Эовин. Выбор воительницы

– Неужели тебе… настолько безразлично, что с тобой будет дальше?

– Ну… – к такому вопросу Эовин готова не была, – я как-то отвыкла строить далеко идущие планы и беспокоиться о том, чего изменить не в силах. – Она посмотрела ульфаратцу прямо в лицо. – Тем более терять мне больше нечего. – У нее не осталось никаких обязательств в настоящем, она ничего не ждала от будущего. В ее жизни осталась только месть. Поэтому смерть и вправду совсем не пугала Эовин. – Но это не значит, что я сдамся без боя.

– Другого я и не ждал. – Фируниан поднялся на ноги и снова взял кинжал.

– Ты что задумал? – Эовин напряженно следила, как он подходит к ней, держа оружие наготове.

– Дашь слово, что не станешь на меня нападать и не попробуешь сбежать, пока мы здесь?

– А здесь – это где?

– На вершине горы в глубине горного хребта Ирлград. Выбраться отсюда можно только по воздуху. – Уголки его губ дрогнули. – А об этом я не беспокоюсь, поскольку знаю, что летаешь ты так себе.

– Ты меня освободишь? – уточнила Эовин.

– Если дашь слово, что ни один из нас не покалечится и не пострадает.

– Да, но только до тех пор, пока мы находимся на этой горе.

– А потом я и сам с удовольствием с тобой сражусь.

– Согласна, – мрачно кивнула она. Других вариантов все равно не предлагали.

– Отлично. – Фируниан перерезал веревку на ее правой руке и некоторое время наблюдал за ее поведением. Не сорвется или не набросится ли.

– Я всегда держу слово, – заметила Эовин. – Даже если дала его ублюдку-ульфаратцу.

Мужские губы едва заметно дрогнули, когда он наклонился над Эовин, чтобы освободить вторую руку.

Ее пальцы слегка дернулись от желания вцепиться ему в глотку. Однако Эовин пообещала не трогать его и не нарушит обещание, пока ульфаратец сам на нее не нападет или не уведет с этой горы. Тогда она будет вольна поступать так, как захочет.

Фируниан перерезал веревки на ее ногах и направился к двери.

Эовин осторожно выпрямилась и некоторое время сидела на кровати, стараясь справиться с головокружением. Должно быть, она действительно находилась на волосок от смерти, если до сих пор чувствовала такую слабость. Медленно последовав за ним, девушка внимательно осмотрела гостиную, которая оказалась немного больше той комнаты, где она очнулась. В ней располагался выложенный кирпичом камин, который служил также местом для приготовления пищи, грубо сколоченный стол и два стула, один из которых выглядел значительно новее другого. В углу возле окна лежала пара свернутых одеял. Неужели Фируниан уложил ее на своей кровати, а сам ночевал тут?

– Что это за место? – удивленно поинтересовалась она.

– Мой дом, – коротко ответил он. – Я прихожу сюда, когда мне хочется отдохнуть.