– Вы узнали бы кого-нибудь из своих? Наш второй чародей может быть таким же, как вы?
– Нет, он не один из нас.
– А откуда вы вообще беретесь? – спросил Бреннон.
Дворецкий резко к нему повернулся. Пес встал, пристально глядя на комиссара. Лонгсдейл удивленно моргнул.
– Беремся?
– Ну кто-то же должен был научить вас хотя бы азам, дать книжку-другую, объяснить, что к чему. Вас же где-то… – Натан замолчал.
«Ведь кто-то когда-то сделал вас бессмертным», – подумал он.
– Я… я не знаю… – потерянно, как ребенок, ответил консультант. – Я всегда таким был… всегда умел… – Он умолк, переводя взгляд с Натана на собаку, словно не понимал смысла вопроса.
– Ну, всегда – это сколько?
Лонгсдейл нахмурился, опустив голову.
– Наверное, лет шестьдесят, – наконец ответил он.
– Сколько?!
– Или около того.
Консультант выглядел самое большее на тридцать пять – тридцать семь. Натан чуть не разозлился, решив, что над ним смеются, потом вспомнил утбурда и распоротую грудную клетку. Сердце ведь не билось, комиссар помнил это совершенно точно…
– А пес? Где вы взяли Лапу?
– Он был всегда, – с той же детской уверенностью отвечал Лонгсдейл.
– Но это же собака!
– Он был со мной всегда.
Комиссар прикусил язык. В самом деле, если учесть, что он видел и что ему рассказывал о собаке Рейден, – почему бы и этому существу не быть бессмертным?
– А почему вы спрашиваете? – с недоумением осведомился консультант.