Внутри было темно и тихо, пахло молотым кофе, корицей и сдобой. Виктор провел комиссара на второй этаж, в гостиную с камином, уютной светлой мебелью и большим семейным портретом. Бреннон с грустью подумал, что он явно не во вкусе вдовы, если судить по покойному мужу – невысокому и худощавому джентльмену с темными волосами и глазами.
– Доброй ночи! – Валентина ван Аллен с улыбкой поднялась навстречу гостю и протянула тонкую бледную руку. Другой она опиралась на высокий подлокотник кресла. – Простите, что побеспокоила вас так поздно.
– Доброй ночи. Как вы себя чувствуете?
– О, неплохо, благодарю вас. – Вдова взяла небольшой фарфоровый чайничек: Натан даже не заметил, когда на столике между креслами появился поднос с чашками, печеньем и сахарницей. Миссис ван Аллен налила ему густого ароматного напитка красного цвета, разбавила холодной водой и спросила: – Я слышала, что вы чуть не пострадали сегодня днем?
– Кто, я? – не сразу понял комиссар, в который раз удивляясь тому, что дети миссис ван Ален говорят на риадском с шипящим меерзандским акцентом, а она – совершенно чисто.
– На вас напали…
– А, ерунда. Случается.
Валентина обеспокоенно покачала головой. Бреннон чувствовал, что тает под ее взглядом, как кусок сахара в этом красном отваре.
– А ифрит? Он ведь еще в городе.
– Ну…
– Он не будет спать долго, – сказала миссис ван Аллен.
– Откуда вы знаете?
– Ему нужно есть.
– Да, логично.
– Даже если он сыт, – тихо продолжала вдова, – он захочет найти того, кто причинил ему боль в первый раз.
Бреннон настороженно посмотрел на нее.
– Почему вы так решили? Вам знакомы повадки ифритов? Только не говорите, что у вашего мужа были родичи еще и в халифате.
– Там, где появляется нечисть, становится больше нежити, – пробормотала Валентина. – Влияние той стороны…
Натан поставил чашку на стол.
– Это вам тоже рассказывал ваш муж – адвокат по уголовным делам?