Глава девятнадцатая
— Не пропускайте никого за барьер!
Детектив Уилсон повысил голос, чтобы полицейские в форме, стоявшие возле заграждения, могли хорошо его расслышать. В такой стрессовой ситуации важно, чтобы люди понимали, кто здесь главный, тем более что это был он. По крайней мере до возвращения Стюарта. В настоящее время старый хрыч опрашивал жителей Ричмонд-Гарденс, пытаясь получить описание человека, подложившего бомбу. Двое патрульных полицейских посмотрели на Уилсона, затем быстро переглянулись и вернулись к людям, топтавшимся за барьером.
Толпа собралась довольно приличная. С двух улиц Ричмонд-Гарденс были эвакуированы все дома, и большинство их жителей стояли теперь вокруг, ожидая увидеть что-нибудь захватывающее. Другие непрерывно присоединялись к ним с того момента, как появилось ограждение. Болваны ничего не любят так, как бесплатные развлечения. Полиция была вынуждена перекрыть часть Северной круговой дороги на юге и Саммерхилл-Парад на востоке — две основные транспортные артерии, ведущие из города. Уилсон слышал гудки и рев машин вдалеке. Водители злились на то, что сделало пятничный вечерний затор хуже обычного. Предприимчивый торговец мороженым поставил свой фургон чуть дальше по дороге и активно с него торговал. Время года было, мягко говоря, неподходящим, но, судя по собравшейся длинной очереди, удачное расположение торговой точки переломило сезонные тенденции. Сквозь шум толпы и уличного движения до Уилсона долетали обрывки разговоров:
— Это Боно?
— В каком смысле?
— Это кто-то знаменитый, да? Хоть бы не какой-нибудь поганый политик, разве что Клинтоны или типа того.
— Это бомба.
— Какая на хрен бомба? Кто тут станет закладывать бомбу? Даже если она рванет, никто ничего не заметит.
— Да говорю тебе, тут бомба! Стал бы я, по-твоему, эвакуироваться из квартиры из-за неразорвавшегося Боно?
— Наверное, это мусульмане.
— Какие мусульмане?
— Террористические. Из какой-нибудь ИГИЛ[46].
— ИГИЛ? Что за чушь! Это наверняка протестанты.
— А протестантам зачем? Перемирие действует уже давным-давно.
— Кроме того, протестуны не умеют делать бомбы — это все знают.
Самая серьезная опасность прорыва оцепления исходила от фотографов. Из-за расположения ограждения они не могли совместить в одном кадре ребят-саперов и стадион «Кроук Парк», и это их ужасно расстраивало. Армейский саперный отряд прибыл около двадцати минут назад, с передвижной телестудией RTÉ[47] на хвосте. Уилсон втайне надеялся, что внутри окажется та самая рыженькая, которая ведет на канале новости. Ему очень нравилась ее задница. Кажется, девушку звали Шивон О’Синард, но Гарет называл ее «Шивон О’Секси». Гарет — его сосед по квартире с университетских времен. Несмотря на то что он был отличным парнем, Уилсону пришло в голову, что пора уже начинать жить одному. Невозможно было и думать о том, чтобы привести Шивон в квартиру, которую он делил вместе с Гаром и неприятным запахом его ног.
В идеальном мире Уилсон сделал бы заявление по ситуации — одновременно жесткое и исчерпывающее. Женщины сходят с ума от таких вещей. Оставалось только надеяться, что и Стюарт останется в стороне, но шансы на это были невелики. Кто не мечтает оказаться в телевизоре? Старый хрыч наверняка захочет покрасоваться перед женой. К счастью, с прессой не общались саперы, уж с ними Уилсон точно не смог бы конкурировать. «Я обезвреживаю бомбы» — эти три слова наверняка заставляют трусики слетать… Вот же козлы везучие!
От мыслей Уилсона отвлек настойчивый громкий голос:
— Эй, ты. Гард!
ebooksa