– Это почему? – хором воскликнули оба, поворачиваясь к ней с изумленными взглядами.
– Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет! – запротестовал Борзеевич.
– Умный не пойдет, да только умные и с вами не водятся, – парировала Манька. – Ну а как дворец вампиров стоит на горе? Увидим мы его из-под горы-то? Ну а если его там нет, с горы можно посмотреть, есть такой дворец, или нет его. Может, чего и углядим, а нет, так хоть посмотреть, куда нас занесло… Я во сне видела, на дороге повсюду оборотни – как люди ходят, нам не пройти.
– Маня, какой сон?! – изумился Дьявол, будто не смотрел сегодня, какие овечки у нее пасутся. – Что общего у мякины с чистым зерном?
– Шкурки, – ответила она, не задумываясь, и рассмеялась. – Эти, стебли…
Дьявол отступил от нее на шаг и смерил разочарованным взглядом.
– Не поленюсь объяснить, откуда берутся сны: твой ум спит, тело и сознание отдыхает, но земля не имеет сна. Ваше прошлое приходит и рождает образы. Человек всегда проявляет интерес к людям, которых знает его душа. Иногда сны сбываются, потому что человеку наобещали черте что, а он делает. Человек спит на том, на чем днем стоит. На душе. Могу сказать точно, без всяких рассмотрений: о лимонах для тебя твоя душа не молится, сны твои скудны и прочат беды, – посочувствовал он.
– Дьявол, как раз наоборот! – Манька будто не заметила его иронии. – Я людей не мучаю. Это не сон был… Мне кажется, земля вампира мне показала, что происходило с ним… Вывалила все, как на духу, вселив меня в чужое тело… Но ведь разумно, что вампиры не полезут в горы, а все дороги вокруг обложены так, что мышь не проскочит. Ну не воевать же нам, в конце концов, со всеми людьми… Нам за горы надо, так? Прямо-то оно ближе!
Борзеевич тоскливо посмотрел на вершину горы, потом печально на избы, повертел пальцем у виска.
– Это если сверху смотреть – от точки А до точки Б… А если по-пластунски, лучше иногда в обход!
– Я как лучше хотела, как безопаснее, – объяснила Манька в сердцах. – Думаете, если мы на вампиров найдем, они обрадуются? Борзеевич, торопишься умереть? Лично я еще не готова, тяну время. Мне не все вампиры нужны, только два… В горы они сказали не полезут, – она уже начала сомневаться – ляпнула на радости с горяча. Посмотрела на гору, которая высилась за спиной. И чего в ней страшного? Гора как гора. Высокая. Но снег вроде ровно лежит. Если пройти к перевалу с другой стороны горной гряды, никто их не поймает. Может, даже не догадаются там искать.
Она пожала плечами.
Борзеевич теперь тоже смотрел на гору, прикидывая свои силы. И Дьявол примеривался, скорее, пытливо, рассматривая окрестности через кругляшки пальцев. На этот раз Манька не удержалась и подразнила его, приложив к глазам свои кругляшки. Но Дьявол не обратил внимания, или сделал вид, что не заметил.
– Ну, горы так горы, – согласился он. – А снам все же не верь. Сны – пустое. Отпускает от себя земля и боль, и врага, и друга – и летят они, как ветер. Сама подумай, откуда сны приходят. Вампиры живут богато, Его Величество – подножие ног твоих, а в снах помои да навоз, видишь разве государство? Значит, сон заранее человеку можно приготовить. А ты послания на себя приняла – и стали сны твои вещими. Руководствуясь сном, приближаешь себя ко многим бедам. Но иногда земля беду показывает: пройдешь мимо – начнет изгаживать по сценарию.
– Но планы-то врага там присутствуют?
– Бывает… – пожал плечами Дьявол.
Борзеевич тут же засобирался, разбудив стуком в дверь избу-баньку, сообщив ей последние новости. Напоследок не грех было косточки прогреть. В горнице большой избы Котофей Баюнович уже выгорел, и печь чадить перестала.
Маньке начала привычно собираться. Борзеевич и Дьявол ей помогали и собирались сами, немало зная о том, что там могло пригодиться. И вправду, засиделась, а вампиры там время зря не тратили.
Расставалась с избами Манька тяжело. Она привыкла к их постоянной заботе о себе. Так уютно и тепло ей нигде и никогда не было. Защемило любовью сердце. Мелькнула мысль, что и Помазанница выросла под их присмотром. Котофей Баюнович бил избу по самому больному месту. А где была она в это время? Столько лет без любви и ласки сказались на ее характере: огрубела, веру потеряла, надежды не осталось – и вдруг как-то все это незаметно вернулось в ее жизнь.
Прав был Баюн, не подумала она о чувствах изб, собирая вещи в дорогу. Ведь до последнего родитель верит в дитяти, а избы никому столько времени не уделяли, как вампирскому отродью. Училась она от изб и колдовству, и ведомству – ничего не утаили избы. Бегала, наверное, вокруг да около, по крышам лазила, каждый закуток знает уж получше ее. И хоть поверила изба Маньке, и кота кочергой огрела, но болит, наверное, где-то там у нее сердце или душа.
ebooksa