– Я отправляюсь в путешествие, в далекие края, в Большое Литературное Турне! Армия спасения81 в лице одного человека!
– Будешь спасать жизни?
– Не жизни: души! Что проку от жизни, если душа мертва? Нет, не вставай! Назови-ка мне тех писателей, из-за которых мы не спали ночь напролет, из-за которых у меня наутро потекли слезы. Вот бренди. Пей! Сможешь вспомнить?
– Конечно!
– Составь для меня список! Начнем с Меланхолика Новой Англии. Чудом не утонул на море, жил унылым затворником – потерянная душа шестидесятых! Так, о каких еще печальных гениях мы толковали?
– Боже мой! – вскричал Сэмюель. – Так вот куда ты собрался? О Гаррисон, Гарри, ты просто чудо!
– Помолчи! Ты помнишь, как пишутся юморески? Сначала смеешься, а потом начинаешь думать в обратном направлении. Поэтому давай поплачем, а потом отследим источник наших слез. Поплачем по киту, чтобы наловить мелкой рыбешки.
– Кажется, прошлой ночью я читал что-то из…
– Ну-ну?
– А потом мы говорили о…
– Дальше.
– Так…
Сэмюель сделал большой глоток бренди. Горло обожгло как огнем.
– Записывай!
Они все записали и бросились назад.
– Что ты будешь делать, когда доберешься до места назначения, профессор-библиотекарь?
Гаррисон Купер, вновь устроившийся в тени своей великолепной парящей ленты Мёбиуса, рассмеялся и закивал:
– Хорошо сказано! Гаррисон Купер, д. ф. н. Деятель филологической нивы! Исцелитель старых знаменитостей, потерявших волю к жизни из-за нехватки человеческого тепла, признания, пьянящей похвалы. Они живут в моем сердце; их имена всегда у меня на устах. Скажи «ах!». До встречи! Прощай!
– С богом!
Он рванул на себя какой-то рычаг, повернул тумблер: металлическая спираль затрепетала, как бабочка, – и вдруг исчезла.