Одиннадцать с половиной секунд – много ли это?
Мало.
Но просто безумно много, когда не можешь больше дышать из-за раны в лёгком. Когда от нехватки кислорода и от боли кружится голова, а темнота поглощает всё вокруг. Отключается сознание, желая защитить тело, но становится только хуже.
Я закрывала глаза и слышала отчётливый голос Августа, собственный шёпот, взволнованного Орфея и шум прибоя. Я видела, как быстро становится красной одежда и просыпалась от собственного ужаса, захватывающего разум.
Но прошло три недели с тех пор, как я оказалась в больнице. Меня выписали с аккуратным шрамом на груди, убедительными наставлениями и бессонницей. Поздно утром, когда уже закончился обход, я растерянно спустилась с крыльца и вышла с территории больницы, добрела до парка – даже не вспомнить теперь, как именно – и опустилась на траву. Почему-то мне и в голову не пришло, что можно сесть на скамейку. Тогда все действия совершались сами по себе, а мысли толпились у чего-то другого, более важного.
Что теперь?
Я – контрабандист до мозга костей. Ничего другого я просто не умею.
Знаете то чувство, когда невозможно позволить себе фривольную легкомысленность? Когда за каждой ошибкой и за каждым принятым решением стоит чья-то судьба – особенно страшно, если она твоя? Когда даже в четырёх стенах не чувствуешь себя в безопасности? Это чувство преследовало меня сейчас.
Я откинулась на траву и зажмурилась, пряча глаза от солнца.
Я не в безопасности. И не свободна.
***
– Ты больше никогда не перешагнёшь порог этого корабля! – говорили мне. Слёзы текли по щекам и капали на руки, голос сорвался, кружилась голова и ноги совсем меня не держали, как будто принадлежали кому-то другому. Я не хотела верить, что всё потеряно. Не так, не так! Всё не должно так заканчиваться! Только не со мной…
– Я не хотела… Я не могла ничего сделать, – я упала на колени, стирая слёзы и глубоко вздыхая. Но всё началось снова.
– Ты предала нас. Меня. Ты должна умереть, – отрезал Август. Я смотрела на него сначала с возмущением, но ко мне были прикованы осуждающие взгляды команды, и я смиренно кивнула, не понимая, что хочу этим сказать.
Знаете те старые пиратские фильмы, в которых человек должен пройти по доске и шагнуть в воду, упасть на самую глубину и утонуть? Или, в крайнем случае, стать жертвой акул. Сейчас я стала главной героиней такой истории.
Я больше не плакала. На плечах невесомо лежит шёлковая чёрная шаль – в контраст белому платью, руки связаны за спиной крепким узлом, который когда-то придумали мы с Орфеем и Чародейкой. А на себе я чувствовала десятки взглядов. Дрожать заставлял только один из них.
На самом краю я обернулась, тяжело выдохнула и взглянула в глаза Августа, надеясь найти в них хоть проблеск… чего-то. Потому что я всё ещё надеялась на прощение и спасение. Но кто-то изо всех сил толкнул доску – кажется, я разглядела мстительное лицо Дриады – и море, приобняв за плечи, поглотило меня. Предательницу Нарциссу в белоснежном платье и с обречённой улыбкой на лице.
Падение.
Шок.
Распахнутая тьма.