Приговорён к свободе

– Я узнал, что мой отец был очень жестоким человеком. Жаждал денег и власти, а меня хотел воспитать на корабле, сделать настоящим корсаром, но мать не позволила. Он собирался убить её, но передумал. Я думаю, её спас отец моего брата, за которого мама вскоре вышла замуж. В письме было много всего… За мной следят люди Аида. Следят, пойду ли я по тропе отца, смогу ли стать таким же, как он. Они грозились отомстить мне, если не выполню приказ Аида, – я снова закрыл глаза. Мы с Нарциссой стояли друг напротив друга, почти не двигаясь и больше не чувствуя холода.

– Какой приказ?

– Аид приказал мне убить брата, – закончил я севшим голосом. – Иначе пообещал отомстить мне и моей семье.

– Так твой отец… он же умер. Или нет? – Нарцисса уже сама сомневалась в своих словах. И я хорошо её понимал.

– Да, он умер. Но его команда тщательно следит за мной, за каждым моим шагом. Особенно – теперь, когда я получил это чёртово письмо, – Нарцисса, как будто прозрев и осознав что-то важное, испуганно взглянула на меня.

– И ты… Ты убил его? – в её взгляде я не мог прочитать ничего, эмоций было слишком много. Я сглотнул, почувствовал узел в горле, кусая губу и снова закрывая глаза, не желая думать ни о чём. Неправ был отец. Иногда забвение – это великое спасение. Нарцисса поражённо выдохнула и больше ничего не говорила.

– Август? – она всё-таки окликнула меня. Наверное, мы молчали минут пять – по крайней мере, мне так показалось. Я поднял голову и покачал головой.

– Скоро корабль причалит к берегу. Я сообщу им… новость. То, что продаю корабль.

– Но почему? – Нарцисса, наконец, поняла, что я говорю правду. Что никакого подвоха в моих словах нет. Теперь она просто была напугана.

– Нет, Нарцисса, я не убил своего брата, – сказал я, глядя ей в глаза. Мне показалось, что она стёрла с лица слёзы. – Вы можете бросить преступный мир и заняться тем, чем захотите. На деньги, которые у каждого из вас есть, можно спокойно прожить месяц или два. Мы не в розыске, хотя я сбежал из тюрьмы в соседнем городе. Вы можете уйти в другую группировку – думаю, большинство именно так и поступит. Я договорюсь насчёт этого. Это ваша свобода. Постарайтесь сделать так, чтобы она вас не уничтожила, – я печально улыбнулся. Теперь Нарцисса точно плакала.

– Август… Ты уверен? – она всхлипнула и обняла меня, вытирая слёзы о куртку. – Думаешь, команда тебя поймёт?

– Не знаю. Но не будут же травить морилкой. Хотя знаешь, однажды Нептун на меня набросился с баллончиком дезинфицирующего средства, а Аполлон бросил отравленный сыр, приготовленный для корабельной крысы, которая пожирала наши запасы, – Нарцисса нахмурилась.

– Ты шутишь?

– Конечно, шучу, – сказал я серьёзно. – Я вообще шутник, ты не заметила? – да, всё-таки погорячился я, когда подумал, что со мной всё нормально. Побочный эффект после тех дней всё же был. Да ещё какой!

– Почему нельзя просто сказать человеку, чтобы он заткнулся, если его вопросы так раздражают? – обиженно упрекнула меня Цисса. – Зачем придумывать всякую ерунду?

– Прости, – я развёл руки в виноватом жесте. – А насчёт команды… Я надеялся, что ты поможешь мне объяснить всё. Тебя, как равную, они поймут. Я плохо их знаю, Нарцисса. За все годы, что мы работаем бок о бок, я так и не научился понимать свою команду.

– Мы тоже не всегда можем понять тебя, – девушка отстранилась и мягко улыбнулась. – Я помогу, чем смогу. Поговорим ещё потом? Перед тем, как ты уйдёшь. С глазу на глаз, – я кивнул, хотя обещать было тяжело. Не уверен, что смогу говорить с ней после объяснений с командой на корабле.

И всё же насчёт Нарциссы я был прав. Она смогла-таки меня понять.

Орфей

Я дрожащими руками открыл дверь в квартиру, едва не падая и боясь закричать от ноющей боли, которая всё равно не могла сравнится с той, что я испытал несколько часов назад. Протез, к счастью, не сломался – хоть какая-то хорошая новость.