Наследники Белого слона

***

Редж привел нас в маленькую морозильную камеру. Там на столе лежало тело человека, и когда он откинул простыню, ни у кого из нас троих не осталось ни малейшего сомнения – это был именно он, Грег Александер, пресловутый дядюшка Джема, чтоб ему гореть в аду… Он постарел за те десять-двенадцать лет, что я его не видела, но в целом сохранился прекрасно.

– Отчего он умер? – бесстрастно поинтересовался Джем, пожирая глазами покойного.

– Сердечный приступ…

– Ах, да! Конечно, что же ещё… – и с этими словами Джем, поискав, взял с металлической подставки у стены острую хирургическую железяку и… отрезал любимому дядюшке палец.

– Рехнулся?! – воскликнула я.

Неужели он после всего повредился умом? Наверное, тот лекарь слишком сильно стукнул его головой об пол.

– Не тащить же мне его в город целиком – я отвезу туда палец… – глаза у Джема сделались белые, как у пьяного, и он сунул обрубок пальца чуть мне не в лицо: – Я обещал тебе остров, помнишь?.. Это золотой ключик, детка! Ключик от ларчика, набитого деньгами!

Он вертел кусок мертвой плоти перед глазами, что-то напевая, и пританцовывал. Я нечаянно взглянула на Очкарика и поразилась: тот смотрел на него с мрачной гадливостью, а потом вдруг цвиркнул слюной ему на ботинок.

Джем мгновенно протрезвел и набычился, раздувая ноздри:

– Ну, ты!.. – и стал медленно надвигаться на обидчика, а тот молча стоял и ждал, сжав кулаки.

Не знаю, чем бы закончилась назревавшая ссора, но в этот миг массивная входная дверь морозильника захлопнулась с оглушительным грохотом: доктор Редж предпочел покинуть наше общество по-английски – не попрощавшись.

Сквозь маленькие отверстия в стене в камеру хлынул белый дым – хладагент, и Очкарик расхохотался:

– Похоже, наши с дядюшкой шансы уравнялись! – но это был нервный смех.

Джем помрачнел и кинулся на дверь с кулаками, он рычал и выкрикивал ругательства, а мы молча наблюдали за его истерикой. Разбив кулаки в кровь, он выдохся и сполз по двери на пол, да так и остался сидеть, привалившись к ней спиной и уткнув голову в колени. Мы с Очкариком переглянулись и уселись у противоположной стены.

Становилось все холоднее, но двигаться не хотелось – не было сил. Джем закрыл глаза и стал биться затылком об дверь – упрямо и методично. Я впала в равнодушное тупое оцепенение. Хотелось только спать и ни о чем не думать, но мешал этот стук.

– Хорошо, если он просто хочет сделать из нас мороженую ветчину… – вполголоса пробормотал Очкарик.

Когда я переварила его фразу, а ушло на это немало времени, моя сонливость мигом улетучилась.

Его опасения подтвердились слишком быстро: дверь отъехала в сторону, и нам представилось потрясающее зрелище – сэр Головастик Великолепный и вся его кодла. На заднем плане возбужденно подпрыгивал главный виновник торжества, незаслуженно оттёртый могучими плечами в сторонку. Мороженая ветчина, судя по их сияющим лицам, отменялась – из нас собирались приготовить рагу.

***