Азовский гамбит,

22
18
20
22
24
26
28
30

Случилось это на другой день после прибытия, когда Вацлаву, наконец-то выделили помещение для лазарета. Им стала обычная татарская мазанка прилепленная с внутренней стороны городской стены в Ташлаковом городке[50].

— Можете поселяться, — равнодушно заметил кривоногий казак, выполнявший роль квартирьера.

Выглядели апартаменты, прямо скажем, неказисто. Дверь сломана, окна зияли провалами, крыша провалена, а полы сплошным ковром покрывал непонятно откуда нанесенный мусор.

— Донер веттер[51]! — только и смог сказать светило медицины, глядя на это убожество.

— Слышь, малой, — обратился к Фатиме провожатый, — скажи своему колдуну, чтобы не заклинаниев не творил. А то у нас за такое разговор короткий — в куль, да в воду!

— Не, — мотнула головой девушка, которую все принимали за мальчика, — то он ругается.

— Матерно? — заинтересовался казак.

— Не знаю. Вроде нет.

— Ну и ладно, лишь бы не колдовал!

Делать было нечего, пришлось попытаться навести хоть какой-то порядок, но в этот момент к ним и заявился Родилов. Кое-как ему удалось объяснить цель своего прихода непонятливому немцу, после чего Вацек торжественно усадил его на полуразбитый бочонок, заставил раздеться и принялся прослушивать с помощью медной трубки с раструбом на одном из концов.

— Нихт гут, — буркнул он, услышав хрипы.

— Чего? — переспросил атаман, опасливо косясь на самозваного эскулапа.

— Не хорошо, — повторил он по-чешски.

— Ась?

— Муллу надо звать, — перевела диагноз Фатима.

— Это еще зачем?

— А ты глянь атаман, в каком доме доктор тебя принимать вынужден? Тут без божьей помощи не обойтись!

— Дела, — тяжело вздохнул Родилов, после чего с надеждой поинтересовался, — а может, батюшкой обойдемся?

— Если найдете праведного, — не стала спорить переодетая девчонка.

— С этим беда, — после недолгого раздумья согласился атаман, вспомнивший, как отец Варфоломей ведет службы.