Миры Бесконечности

Я протягиваю руку к стеклу, но в последний момент отдергиваю ее. Это клетка. Мы посадим Колониста в клетку.

– Я думал, тебя это порадует сильнее, – говорит Гил, и в его голосе вновь появляются жесткие нотки. – Если у Ахмета все получится, то, возможно, тебе больше не понадобится играть роль главного шпиона. А мы сможем все закончить без твоей помощи.

Я опускаю руку и поворачиваюсь к нему лицом. Не ему осуждать меня.

– Я хочу не этого. С оружием или без, но для меня посещение дворца намного безопаснее, чем для вас. – Я поджимаю губы. – И кого бы вы ни поместили сюда… хочется надеяться, что он того заслуживает.

– Еще какие-то пожелания?

Я обдумываю пару мгновений ответ:

– Вообще-то есть. Не попадись им в руки. Я слышала, в Поселении не проводят спасательных операций в Зимней Крепости.

Я поворачиваюсь к лестнице и делаю несколько шагов, когда за спиной раздается мрачный смешок Гила.

Когда мы вновь оказываемся в лесу, Гил закрывает люк и засыпает его землей и листвой. А затем мы шагаем в полнейшей тишине, если не считать шороха травы под ногами. Видимо, доки недалеко от нас, потому что слышно шепот волн, хотя в полнейшей темноте разглядеть удается мало что.

Что-то острое цепляется за подол моего платья, и мне приходится приложить все свои силы, чтобы освободиться. Разозлившись, я дергаю сильнее, отчего ветка ломается, а мое тело устремляется назад, прямо в Гила.

С губ срывается вскрик, когда я поддаюсь гравитации, но Гил успевает схватить меня за руку и помогает вернуть равновесие. Успокоившись и поняв, что порвала платье, я уверенно встаю на ноги.

– Спасибо, – еле слышно выдыхаю я.

– Если бы ты не бросила уроки танцев, – говорит он, – то возвращалась бы домой целой и невредимой.

– Я прекрасно умею ходить, – шиплю я. – Просто здесь темно.

– Ах, точно. Все дело в темноте. Сколько погорело шпионов из-за нее.

– Да перестань.

Гил продолжает удерживать меня.

– Тебе нужно научиться управлять разумом в своих интересах. Если вокруг темно, сделай все не таким темным.

– Я не умею возвращать солнце на небо, – парирую я. – И не всем дана способность превращать свои руки в фонарики.

Взгляд Гила пристальный и настороженный. Но через мгновение он протягивает мне руку: